Обрученная с наукой
Знаменитый геолог и педагог Вера Варсанофьева шестнадцать лет работала в Коми филиале Академии наук СССР
У входа в здание Института геологии Коми научного центра в Сыктывкаре есть мемориальная доска, посвященная Вере Александровне Варсанофьевой. Она работала в Коми филиале АН СССР с 1954 по 1970 год. Первая в СССР женщина, получившая ученую степень доктора геолого-минералогических наук, неутомимый исследователь Урала и замечательный педагог, Варсанофьева была многосторонним, во многом уникальным человеком, примером такого служения Науке и Отечеству, какое сегодня уже не встретить…
Дворянского происхождения
Начать этот очерк я намеревался традиционно: «В июле нынешнего года исполняется 130 лет со дня рождения Веры Александровны Варсанофьевой…». Но, подбирая материал, неожиданно обнаружил странное расхождение в дате рождения столь известного человека в научном мире, где почитают точность. Чаще всего в статьях о Вере Варсанофьевой встречается указание, что она родилась 10 июля (или 22-го, по новому стилю) 1890 года. Но в автобиографии Варсанофьева указывала, что «родилась 9 июля ст.стиля». По новому же стилю получается 21 июля. Более того, вызывает сомнение и год рождения. В Российском государственном архиве экономики (РГАЭ) имеется заверенная копия свидетельства о ее рождении и крещении. Документ выложен в интернете.Там сказано: «в метрической книге Богородицерождественской, что в Столечникове, церкви тысяча восемьсот восемьдесят девятого года №17 писано: июля девятого числа родилась Вера, крещена 16-го числа, родители ея: капитан 3-й артиллерийской бригады Александр Степанович Варсанофьев, православного вероисповедания, и законная жена его Юлия Львовна, римско-католического вероисповедания».
Расхождение странное, тем более что Варсанофьева, как вспоминал геолог Н.Калашников, очень интересовалась своей родословной. Ей, например, удалось выяснить, что Варсанофьевы – дворянский род. Достоверные сведения о нем начинаются с Михаила Васильевича Варсанофьева, за которым с 1662 года состояли недвижимое имущество и имение. Впрочем, о своем дворянском происхождении в официальных документах Варсанофьева не указывала.
Детская мечта
Начатки образования Вера Варсанофьева получила в семье, главным образом — благодаря матери, урожденной Вилькен, женщины образованной, для которой французский язык был родным. Так что французский Вера знала в совершенстве еще с детства. Юлия Львовна по сути была для своих дочерей – Елены, Веры и Мариетты — первой учительницей. Много лет спустя, в 1945 году Вера Александровна посвятит ей свою книгу «Происхождение и строение Земли». В посвящении есть такие строки: «Памяти моей матери Юлии Львовны Варсанофьевой, моего первого учителя астрономии и геологии, пробудившей во мне интерес к исследованию природы».
У отца Веры было небольшое имение в Тверской губернии, где семья по возможности проводила лето. Александр Степанович приучал детей к походам на природу, был интересным рассказчиком. Он участвовал в Русско-турецкой войне 1877—1878 годов, освобождал Болгарию от османского владычества. Судя по всему, его уважали простые солдаты. Интересно, что в 1921 году, когда Вера Варсанофьева была в экспедиции на верхней Печоре, она встретила коми охотника Василия Александровича Попова, который когда-то служил под командованием ее отца. «Варсанофьев? – обрадовался Попов. – Твой бать? Зэв бур, зэв бур морт!».
В доме Варсанофьевых была приличная библиотека, и Вера много читала. В основном это были книги по истории и естествознанию. Однажды Вера прочла книгу А.П.Павлова «Вулканы на Земле и вулканические явления во Вселенной». Книга настолько ее увлекла, что Вера загорелась желанием стать геологом. Удивительным образом мечта осуществится уже скоро, и судьба подарит Варсанофьевой встречу с академиком Алексеем Петровичем Павловым. Через четверть века, работая над книгой о Павлове, в одном из писем она напишет: «Он сыграл большую роль в моей жизни, и с ним связаны для меня самые светлые и радостные воспоминания первого юношеского увлечения наукой».
На женских курсах
Отца Веры переводили с одного места службы на другое. Вместе с ним кочевала семья. На рубеже веков Варсанофьевы оказались в Рязани. Там Вера окончила Мариинскую гимназию – с золотой медалью, а затем еще 8-й педагогический класс частной гимназии известного рязанского педагога В.П.Екимецкой. Полученного образования вполне хватало, чтобы пойти, как мечталось, в науку. Но на этом пути перед ней, как и всякой женщиной в Российской империи, стояло серьезное препятствие. Доступ к высшему образованию женщинам в тогдашней России был если не полностью закрыт, то серьезно ограничен. Университетский устав 1863 года, например, предписывал числить среди студентов исключительно граждан мужского пола. Российские женщины, жаждавшие получить высшее образование, поступали в заграничные университеты, преимущественно в Швейцарии. Если, конечно, позволяли средства.
Но был и другой выход — поступить на высшие женские курсы у себя на родине. Что и сделала Вера Варсанофьева. Она поступила на естественное отделение физико-математического факультета Московских высших женских курсов. Для этого, надо сказать, мало было обладать хорошими знаниями. Требовалось еще и разрешение на поступление от родителей (или мужа, если поступавшая была замужем). Такое разрешение отцом Веры было дано.
Московские высшие женские курсы по своей факультетской структуре и уровню преподавания в начале ХХ века практически ничем не отличались от классического университета. Здесь читали лекции многие профессора Московского университета, выдающиеся российские ученые В. И. Вернадский, Н. Д. Зелинский, С. А. Чаплыгин, С. С. Намёткин, А. Н. Реформатский, И. А. Ильин, Б. А. Кистяковский. Выбрав для себя специализацию по геологии, Вера Варсанофьева дополнительно к занятиям на курсах посещала как вольнослушательница лекции А.П.Павлова в Московском университете.
Под руководством Чернова
Одним из преподавателей на курсах был Александр Александрович Чернов – ассистент Павлова, будущий выдающийся геолог и первооткрыватель Печорского угольного бассейна. Однажды, летом 1911 года, Чернов организовал для своих учениц «экскурсию на верхнюю Печору». В эту экспедицию попала и Вера Варсанофьева.
В воспоминаниях Чернова есть эпизод, когда члены отряда, «вымазавшись в глине и вымокнув», остановились на ночлег в одной из пещер на реке Унье. «Утром оказалось, что все белье, положенное около костра для просушки одной из спутниц, сгорело», — вспоминал Чернов. Несмотря на такой курьез, Александр Александрович далее записал: «Главнейшим результатом этой поездки я считаю то, что одна из моих спутниц, она же и погоревшая, «заразилась» любовью к печорским просторам и стала крупным геологом. Это – профессор Вера Александровна Варсанофьева, которая много лет положила на исследование бассейна верхней Печоры и Северного Урала».
С тех пор учителя и ученицу будут связывать долгие годы совместной работы в экспедициях, а позже – в Коми филиале АН СССР. В июле 1960 года, поздравляя Веру Александровну с 70-летием, Александр Александрович напишет: «Горячо поздравляю мою славную сотрудницу, переросшую своего учителя, чему я крайне рад. Я искренне считаю Вас значительно более ученой и талантливой. Так и должно быть. Наша «смена» должна быть выше и лучше нас».
Перед любой аудиторией
После окончания курсов Вера Варсанофьева, как сказано в ее автобиографии, была «оставлена при кафедре геологии МВЖК для подготовки к научной деятельности и профессорскому званию». На женских курсах, которые спустя год после революции, в октябре 1918 года, были преобразованы во 2-й Московский государственный университет, Варсанофьева читала курс динамической геологии, в 1-м МГУ – курс неметаллических полезных ископаемых. В начале 1920-х годов читала курсы по различным отраслям геологии в Тверском педагогическом институте, в политехническом и педагогическом институтах Иваново-Вознесенска.
По многим свидетельствам, лектором она была превосходным. Эрудированная, знавшая несколько иностранных языков, умевшая доходчиво объяснить сложные научные темы, Варсанофьева могла выступать с лекциями перед любой аудиторией – студентами, рабочими, военными, школьниками. В автобиографии упоминается, что с 1916 по 1920 годы Варсанофьева на общественных началах преподавала на Пречистенских рабочих курсах, далее читала «популярные лекции и доклады в Москве и провинции на заводах, в клубах, студенческих научных кружках, военных частях и т.п.». Среди «и т.п.» были прочитаны и лекции «в Обществе изучения местного края в Городском клубе в Усть-Сысольске».
Между прочим, во время войны Варсанофьева читала лекции даже танкистам, оборонявшим Москву. В небольшой книжечке П.Сухорукова «Тропою исканий», вышедшей в 1964 году в Коми книжном издательстве, есть любопытный снимок (правда, неважного качества), на котором запечатлена Вера Александровна зимой 1941 года среди большой группы военных, к которым она приехала читать лекцию по геологии.
А в 1925 году Вера Варсанофьева возглавила кафедру геологии на педагогическом факультете 2-го МГУ, который впоследствии был преобразован в Московский педагогический институт им. В.И.Ленина. Эту кафедру она возглавляла тридцать лет. В 1936 году решением Высшей аттестационной комиссии Наркомата просвещения по совокупности опубликованных работ Варсанофьеву утвердили в профессорском звании и первой из женщин-геологов страны присвоили ученую степень доктора геолого-минералогических наук. В 1945 году ее избрали членом-корреспондентом Академии педагогических наук РСФСР.
Из Москвы в Сыктывкар
В рамках этой публикации невозможно передать всю буквально кипучую деятельность Веры Варсанофьевой на ниве педагогики и просвещения. А ведь второй, и не менее важной стороной ее работы были научные исследования. И не в тиши кабинета – в полевых условиях, сложных и продолжительных маршрутах по горам, лесам, рекам, которые не каждому мужчине по силам.
Основным направлением исследований Веры Варсанофьевой был Северный Урал. В районе Верхней Печоры она провела немало полевых сезонов, опубликовала множество работ по различным аспектам геологии Урала. Этот район Коми АССР был для Варсанофьевой чуть ли не вторым домом. Поэтому, когда в 1954 году у Веры Александровны возникли разногласия с руководством Московского педагогического института, где она возглавляла кафедру геологии, выбор нового места работы напрашивался сам собой. А.А.Чернов пригласил Варсанофьеву в Сыктывкар, в Коми филиал Академии наук СССР. И она согласилась.
О сыктывкарском периоде достаточно подробно рассказано в статье руководителя научного архива КНЦ А.Бровиной «Коми филиал АН СССР в судьбе ученого-геолога В.А.Варсанофьевой». Из этой статьи мы узнаем, что в отдел геологии Коми филиала АН СССР на должность старшего научного сотрудника Варсанофьева была принята осенью 1954 года. При этом она совмещала «штатную работу в Коми филиале АН СССР с оставлением ее в штате Московского государственного педагогического института имени В.И.Ленина на 0,5 ставки». Переехав на ПМЖ в столицу Коми, Варсанофьева не порывала связи с московским вузом. Кроме того, она была еще и народным депутатом – сначала Фрунзенского районного Совета Москвы, а с 1953 года – Московского городского Совета.
Главная книга
Список научных и научно-популярных работ Веры Варсанофьевой огромен – порядка 150 статей, очерков, монографий, биографических книг. Помимо специальных работ по геологии, она автор биографий академиков А.П.Павлова, А.Е.Ферсмана, В.А.Обручева и других деятелей науки. «Жизнь гор», «Происхождение Урала», «Происхождение и строение Земли» – эти научно-популярные книги Варсанофьевой были настольными для многих молодых людей, связавших свою жизнь с наукой, естествознанием. Возможно, не «заболей» она в юности наукой, Вера Варсанофьева вполне могла бы снискать славу на литературном поприще. Ей мастерски удавались путевые очерки, в экспедициях на Урал она записывала местные легенды и предания, делая по их мотивам стихотворные переложения в стиле Лонгфелло, которого особенно почитала.
Главной же книгой своей жизни Варсанофьева, однако, считала ту, что до сих пор остается неизданной – «Времена года в Печоро-Илычском заповеднике». Над этой большой, в 600 машинописных страниц рукописью, Вера Александровна работала с перерывами несколько лет. В послевоенном 1946 году она после окончания полевого сезона на Илыче осталась в заповеднике на несколько месяцев.
«Эту книгу я действительно могла написать только на Печоре, среди природы, в тесном общении с зоологами и ботаниками заповедника, исключительно внимательно относившимися к моей работе, — писала она в предисловии к книге. – Основная задача этой книги – дать по возможности полную и правдивую картину природы в целом, во всем ее многообразии, и выявить ту глубокую связь, которая существует между геологическим строением, рельефом, гидрографией и климатом, с одной стороны, и почвенным покровом, растительным и животным миром – с другой. Считая необходимым шире пропагандировать идею охраны природы, я решила писать эту книгу, не представляющую собой элементарно популярного сочинения, языком, по возможности доступным для широкого читателя. Если она пробудит интерес к суровой, но прекрасной природе нашего Севера, даст представление о ее многообразной и сложной жизни и убедит в необходимости ее охраны и заповедания, я буду считать свою задачу выполненной».
Рукопись была завершена в 1947 году и подготовлена к печати, но так и не была издана. Вопрос о ее издании не раз поднимался в последующие годы, но остался нерешенным.
Между тем, охрана природы, и в частности – защита заповедников от посягательств на их границы со стороны промышленников, была одним из важных направлений в общественной работе Веры Варсанофьевой. Она долгие годы была членом Географического общества, членом президиума Всероссийского общества охраны природы, вице-президентом Московского общества испытателей природы.
Надо сказать, общественная работа вообще была еще одной стороной деятельности Варсанофьевой на протяжении всей ее жизни, даже во время Великой Отечественной войны. Она не только читала лекции в московских госпиталях и прифронтовой полосе, но и активно работала в Антифашистском комитете советских женщин, выступала по радио, поднимая боевой дух советских воинов и, как сказано в автобиографии, писала «статьи для зарубежных стран».
Красавица и «ведьма»
Когда я был еще ребенком, Вера Александровна жила в соседнем подъезде, была уже в преклонном возрасте. Я часто видел ее, торопливо идущую на работу в Институт геологии. В моем детском воображении она была каким-то сказочным персонажем: невысокая, чуть горбившаяся старушка с черными косами, уложенными «кольцом» на голове, с большими темными глазами, в темной же до пят юбке… И вот недавно я наткнулся на воспоминания Т.Березюк, которая передает рассказ Варсанофьевой, как ее принимали в деревнях …за ведьму: «Она носила две косы, а было принято – одну. Волосы у нее были очень темные, нос с горбинкой и необыкновенные глаза. И еще у нее была ручка, которая писала чернилами, если макнуть ее в воду. Ну, конечно же, самая настоящая ведьма. Говорила, как однажды она исследовала какие-то пещеры, и для работы ей потребовалось взять из ближайшей деревни рабочих. Ее отряд отправился в маршрут, а по деревне поползли слухи, что в пещере живет ведьма»…
Ну, а в молодости Вера Варсанофьева была красавицей. В архиве Коми научного центра хранится фотопортрет Веры Варсанофьевой, сделанный в 1920-е годы. «Греческий» профиль, выразительные черты лица… «Я смотрела на нее с восхищением, пораженная ее красотой», — вспоминала Варсанофьеву одна из слушательниц высших женских курсов.
«В нее были многие влюблены. Рассказывают, что, когда она ехала из Москвы в Петербург на какое-либо научное собрание, за ней увязывался целый вагон поклонников, на которых она не обращала ни малейшего внимания, — писал Н.Юшкин. – Недостатков в претендентах на руку Веры Александровны не было. Но она всю жизнь прожила одна. Я как-то с нетактичностью молодости спросил ее, почему она так и не вышла замуж. Вера Александровна без тени смущения или обиды, даже задумавшись, с легкой улыбкой ответила: «Не хотела делить любовь между мужчиной и геологией». Дочери одной из своих коллег, собиравшейся выходить замуж, Варсанофьева как-то сказала: «Вы берете на себя очень большую ответственность, предполагая совместить семейную жизнь с научной работой. Это очень трудно».
Смысл жизни
Одинокую жизнь Варсанофьевой, не очень-то приспособленной к домашним заботам, в Москве долгие годы поддерживала домработница Ксения Моисеевна, верно служившая еще родителям Веры Александровны – «домоуправительница», «министр финансов и внутренних дел». Она всячески пыталась внести хоть какой-то порядок не только в хозяйственные дела Варсанофьевой, но и в ее рабочий режим, препятствуя ночным бдениям за письменным столом. А ночная работа была для Веры Александровны в порядке вещей. В 1954 году в письме академику В.А.Обручеву (народ знает о нем в основном по фантастическому роману «Земля Санникова») она сообщала о своей работе над книгой об истории МОИП — Московского общества испытателей природы: «Сидела я буквально и дни, и ночи подряд. Десять часов работала, два спала, затем снова 10 или 12 часов работала и снова 2 часа спала».
Кроме работы над книгами и статьями, Варсанофьева редактировала журнал МОИП, делала отзывы на диссертации и рецензии на работы своих коллег, в обязательном порядке отвечала на горы писем, приходивших ей со всей страны. Работоспособность ее поражает! Какая уж тут личная жизнь… «Дорога и ценна дружба и любовь моих геологических детей и друзей, которых я хочу видеть, но есть люди, которым трудно понять, что смысл моей жизни в работе и что мне не надо никакого «отдыха», а надо дать возможность спокойно заниматься своим делом», — писала она на склоне лет из Москвы своему ученику, сыктывкарскому геологу Н.Калашникову.
В шутку и всерьез
При всей фанатичной преданности науке Вера Варсанофьева не была скучным ученым-«сухарем», обладала тонким юмором, могла быть интересным собеседником на разные темы и замечательным рассказчиком. А смешных историй из ее экспедиционных приключений она могла поведать великое множество. Вот хотя бы одна из них, записанная Н.Юшкиным.
В 1925 году отряд Варсанофьевой работал на Илыче. В составе отряда был молодой геолог Николай Иорданский. Маршрут был трудный, приходилось подниматься по порожистой реке на шестах или бечевой. Иорданский выдержал испытание, был в шутку произведен Варсанофьевой в капитаны и получил странный псевдоним Ниорд. После экспедиции это прозвище за ним осталось в переписке с Варсанофьевой. «Когда же в одном из писем к капитану Ниорду промелькнуло сообщение, что в шлихах, которые он намыл на Урале, обнаружено золото, дело приняло крутой оборот», — рассказывал Н.Юшкин. Переписка каким-то образом попала в чистые руки чекистов: «Веру Александровну арестовали, поместили в тюремную камеру, в которой она на удивление быстро освоилась и занялась просветительской работой среди других узниц. Следователи, к счастью, оказались толковыми, быстро разобрались, в чем дело, и с извинениями выпустили Веру Александровну, несколько опечаленную тем, что не успела закончить намеченный цикл тюремных лекций».
Остается память…
Летом 1970 года Вера Варсанофьева вышла на пенсию и покинула Сыктывкар, вернувшись Москву. О последних годах ее жизни известно мало. Были они, судя по всему, нерадужными. Уходили из жизни родные и близкие, в квартире поселились чужие люди, начались проблемы со здоровьем. Скончалась Вера Александровна Варсанофьева 29 июня 1976 года в Москве и была похоронена на Новодевичьем кладбище.
Заслуги Варсанофьевой в области науки, просвещения и общественной деятельности были высоко оценены. Еще до переезда в Сыктывкар она была награждена орденом Ленина (1953), орденом Трудового Красного Знамени (1945), медалями «За оборону Москвы» (1944), «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» (1946). В декабре 1950 года ей была присуждена золотая медаль А.П. Карпинского – высшая награда за научную деятельность в области геологии.
В 1959 году Вере Александровне присвоили почетное звание «Заслуженный деятель науки и техники Коми АССР», а в 1960 году почетное звание «Заслуженный деятель науки РСФСР».
На приполярном Урале, в междуречье Лимбеко и Балбанъю, левых притоков Кожима, есть хребет Малдынырд. Его самая высокая вершина в полтора километра над уровнем моря носит название Гора Варсанофьевой. Сегодня это место популярно у туристов. Говорят, с горы открывается потрясающий вид…
