Метеостанция гордо высилась на фоне красавца Казбека метрах в 170 над ледником. Ночевать мы туда не пошли — на льду оно привычнее и ближе, тем более, там еще никого не было из людей. И по выработанной привычке безмятежно переночевали с видом на метеостанцию прямо на леднике. А утром с шутками и половыми играми пошли по направлению перевала Казбекский. Настрой был самый что ни есть боевой, основной подход выпахан, впереди были только лед и снег, а это всегда внушает оптимизм — нет травы и камней, нет пластиков в рюкзаке. Лепота!

Конечно, нормальные люди ходят туда по скучной тропе, по морене, выламывая ноги на камнях и ползая в грязи по осклизлым склонам, но «Форпост» не таков! Встав на центр ледника, мы пошли практически клином, извините, «крестоносской свиньей» в разломы, только чтобы не засовывать обратно все эти пластики… кошки… обвязки… И еще… Когда я стану старой бабушкой, посажу у камина внуков и буду им рассказывать о таинствах жизни, первое, что я им скажу: «Дети, набирать 700 метров по высоте за 4 часа в начале похода — это очень нехорошо!» И действительно — многих тошнило…

Зато по пути мы нашли остатки группы года эдак тридцать шестого, посчитали это хорошей приметой, подобрали поломанный ледоруб и еще один поломанный ледоруб, сунули к себе в рюкзаки (ну не бросать же добро?) и встали на ночевку примерно на 4200, предварительно по ходу движения вскрыв две уютные трещины (первую радостно нашел своим телом спасатель Быков, вторую не менее радостно отыскал Ибрагим). Ну, это дело обычное для закрытых ледников и безопасное, если работаешь в связках. А к технике безопасности мы относимся с уважением. Настроение прекрасное, от быстрого набора высоты чуть штормит, жесткий высокий воздух пьянит почти так же, как ощущение полного счастья — мы здесь! Вот он — Казбек! Все замечательно! Как раз был день рождения нашего иностранно-украинского товарища Юры. Мы выпили «по колпачку» и начали устраиваться на ночлег. Бушевала положенная для этого времени и для этой высоты непогода. Ничто не предвещало беды…

Итак, выпив колпачок-другой за здравие, долголетие, счастье всевозможное нашего украинского товарища, команда «Форпост» с задорными шутками, грязными домогательствами наиболее привлекательных участников и прочим мелким буйством распределилась по спальным местам. За бортом нагнетало… Наша палатка с гордым названием «Хоббит-Торнадо профи два плюс» ложилась нам на лица, извивалась змием, но это никого особенно не напрягло. И не наталкивало на неприятные ассоциации.

Дело в том, что наш «Хоббит» пользовался непререкаемым авторитетом. В 1998 году за сезон у нас порвало пять палаток — в мае на 5200 метрах это чуть не стоило нам жизни на Эльбрусе с севера, а в августе чрезвычайно осложнило прохождение пятерки, пришлось полпохода жить впятером в двухместной и очень драной, в двух спальниках и без сухарей. Так как одну палатку не только разорвало ветром, но еще и унесло много полезных вещей и продуктов. Вот после этого мы изыскали внутренние резервы и купили нашего Хоббита — и все последующие годы не знали горя! И засыпало нас по самую крышу, и ветром трепало так, что в любом другом жилище нам бы пришел закономерный трындец, а нам — все нипочем! Вот поэтому бушующие шторма за бортом не производили на нас никакого впечатления! Но… Видимо, это был не поход — это было путешествие. А в путешествие — смотрите эпиграф — ДОЛЖНЫ БЫТЬ ПРИКЛЮЧЕНИЯ!

Авария
Дзин-н-н… Словно натянутая тетива вырвала правую оттяжку нашей палатки! Ну что, бывает, дело житейское. Особо не суетясь, доблестный технический директор Ибрагим с доброй улыбкой (кто этого типа знает, тот переведет весь поток лексики, скрытый под этим радушным оскалом) и не менее доблестный реммастер Черный со свойственной ему джентльменской манерой сдержанно выражать свои чувства надели белые перчатки и, поправив галстуки-бабочки, прошествовали шить палатку.

Ветер окончательно потерял контроль над собой. Из-за борта доносились неторопливые вопли: «Ремнабор… пи-пи-пи… РУКИ… Пи-пи-пи… ПИ-ПИ-ПИ… Держи! Да не ремнабор, дурак, МЕНЯ!» Казалось, все черти собрались на Гергетском леднике отплясывать свою бесовскую тарантеллу! Все выло, визжало, завивалось в спирали и громыхало раскатами далекого грома! Со стороны картина, наверное, напоминала фильм-катастрофу — два космонавта героически латают обшивку треснувшего корабля.

После благополучного завершения операции, покричав минут пять и отогревая остекленевшие руки и прочие отмороженные участки тел членов спасательной группы, вся команда безмятежно уснула. Ведь у нас — Хоббит! А это значит, цитируя классиков:

«Элементарная фигня, все их поползновения —
У нас что люди, что броня — крепки до обалдения!
Эгей! Эгей! Мы в бронетранспортере!»

НО… Дзин-н-н… Как натянутая тетива лопнула ЛЕВАЯ оттяжка нашей палатки! Картина повторилась с точностью! Черный и Ибрагим, уже не столь улыбаясь, облачаются и неторопливо отправляются починять корпус нашего космического кораблика. Возвращаются они изрядно отмороженные, извергая из себя потоки ненормативной лексики относительно неблагоприятно сложившихся обстоятельств. Но так как ничто не предвещало беды, команда в третий раз безмятежно уснула. И так бы она, эта самая сверхъестественно спокойная команда, и спала (возможно, до полного своего вытаивания из льда), но тут тишину пронзил отчаянный вопль именинника:

— ПОДЪЕМ! У НАС ПАЛАТКУ ПОРВАЛО!

Открыв глаза, я обнаружила, что над головой сияют ясные звезды, и это явно говорило о том, что у нас действительно некоторые неурядицы. Ах, жаль, что такие моменты не попадают на видео! Ночь. Звездное небо. Штормовуха. Палатка порвана в клочья. 4200. Начало похода!!! Пи-пи-пи…

Над головой высокомерно блистали звезды, ветер, как довольный щенок, трепал остатки нашей палатки, зловещая поземка с шипением шлифовала лед, а на леднике Гергети разворачивался, видимо, уже привычный для этих мест сюжет ночной драмы. Вспомнились живописные обрывки чужого снаряжения, раскиданные по трещинам, которые мы нашли по пути… Скудное воображение рисовало жалкие фигурки, тщетно суетящиеся в воющем мраке в поисках призрачного спасения, а оскаленные пасти трещин неумолимо поглощали одного за другим, обдавая оставшихся в живых ледяным дыханием смерти… Ух… Бр-р… Красотища! Ну ладно, это меня чего-то в сентиментальную лирику потянуло. Итак, вернемся в расчетливые объятья реальности!

Да! Ледник просчитался! Может, нормальные люди бы и впали в панику, начали производить всякие неадекватные действия на радость обстоятельствам, начали бы неорганизованно бежать вниз, во мрак, но «Форпост» не таков! Пониженная активность головного мозга и жизнерадостное слабоумие не раз помогало нам в трудную минуту. Действовали тихо и слажено!

Спасатель Быков в чем мать родила (то есть в поларе и шапочке) рухнул на место оторванного тамбура, собирая лоскутки, которые еще не разнесло ветром! Ромасевич, наш доблестный Паша, преподаватель ВУЗа из Волгограда, рухнул рядом, и они создали живую стену на пути шквального ветра. Как человек с высшим образованием, он немедленно влил по животворящей капле спирта в себя и в спасателя Быкова, и они, обмениваясь добрыми шутками, продолжали укреплять собой палатку снаружи. Макс и Овчар мужественно держали вторую палатку изнутри, их попытки принять участие в спасении Хоббита грубо подавил Чирк. Он такой, он может… Ах, знал бы в тот момент наш отчаянный завхоз, какие сюрпризы готовит ему будущее… Ну, не будем забегать вперед.

В это время остальные обувались (ну, не позориться же, вдруг если что, и не сбегать вниз в носках, как дети, ей Богу). Обувшись, наши доблестные участники завалили палатку (вернее, то, что осталось) рюкзаками (во избежание дальнейших разрывов и растяжений), влезли обратно и… Прокомментировав случившееся парой колпачков, мы безмятежно продолжили свой спокойный сон. Правда, сидя. Ну а что? Сидеть всю ночь и переживать? Глупо — при любом раскладе турист должен быть утром выспавшийся и готовый к активной деятельности. Тем более по сравнению с событиями на северных склонах Эльбруса в мае 1998 года ситуация была просто натуральный мармелад в шоколаде!

Вспоминая Эльбрус
Тогда ситуация складывалась вообще не по-детски. Высота 5200. Мы, пятеро восходителей, спускаемся в базовый лагерь с вершины Эльбруса. В базовом лагере нас ждут 7 человек — они шли просто снежок потоптать, пофотографировать, на красоты горные полюбоваться. Новички. Из них одна девочка 17 лет. Вместе с нами на базовый лагерь спускается непогода, как хищник по горячим следам. Непогода на Эльбрусе — это вообще отдельная тема. Таких фокусов, которые может выкинуть старик-Эльбрус, ничто другое на Кавказе повторить не сможет. Ветер… Нет, вполне конкретный ураган несет тонны поземки…

Первым не выдержал напор шторма «Хай-пик» — в клочья. Население перебирается в нашу палатку. Вторым сломило «Кемпинг-газ» (который уже был чуть травмированный), население перебирается в нашу палатку — одиннадцать человек в двухместном кемпинге, который отчаянно задавливает снегом. Представляете себе плотность утрамбовки? С учетом того, что подавляющее большинство — достаточно крупные, плотные мужики? А некоторые даже ОЧЕНЬ крупные. А еще наш замечательный участник по фамилии Бедный как раз вел переговоры по рации и последнее, что он успел крикнуть в эфир: «Рвет вторую палатку… Конец…» Слово «связи» исчезло под упавшей восьмиметровой антенной, которую мы доблестно перли на себе в базовый лагерь. Красота!

Тут нюанс очень важный — в ситуации на Казбеке не было снега. И поэтому разрыв палатки не грозил мгновенными похоронами всех шмоток под толщей снега. А в 1998 году, как только лопалась палатка, все предметы мгновенно исчезали из видимости. Хорошо, что, как только начался шторм, мы приказали всем обуться и одеться. А утром оставшиеся в живых позавидовали мертвецам! Эльбрусский ветер, итак не отличающийся благонравием, вообще превратился в какую-то космогонию… Последняя палатка падает под натиском превосходящих сил противника. Принимаем решение — рыть пещеру. Идти не вариант. Невозможно ни стоять, ни дышать, ни вообще чего-либо видеть.

Роем. Это был настоящий подвиг — в таком шквале соорудить убежище! И вот одиннадцать человек в снежной яме… Из которых часть — новички, пришедшие почти на курорт. Не хватает воздуха, извиняюсь, естественные нужды справлять можно только в уголочке, нет еды (по кусочку сухой колбаски), НЕТ ВОДЫ, нельзя курить… Холодно. Двое суток мы сидели в этом ледяном зиндане… Попытка Щербакова вылезти наружу — ему мгновенно забивает рот и нос снегом, и он теряет сознание. Мы за ноги втягиваем его внутрь, отверстие, которое так долго пробивали в снегу забивается снегом…

На третьи сутки ветер чуть утихомиривается… Мы начинаем пытаться выходить к жизни. И шли мы по фантастической картине — над головой сияет голубое безоблачное небо, а ветер гонит поземку на уровне человеческого роста… То есть мы бредем по эльбрусским полям в кромешном белом кошмаре, а если чуть подпрыгнуть — ясное небо!

Штормовуха ободрала склоны как мелкой наждачкой — снесло весь снег, и там, где мы тропили, блистал вековой натечный лед во всей своей неприглядной сущности. Трещины обнажились везде, а где не обнажились, были зализаны тоненькой хрупкой корочкой фирна, коварно скрывающего под собой зияющие пропасти! Илюша наш героический вскрыл своим крупным телом 148 дыр!!!

Так вот, тогда ситуация была близка к нехорошей развязке. И если бы хоть один из одиннадцати начал психовать, орать: «Давай же куда-нибудь пойдем спасаться!» — все могло бы закончиться нехорошо. И я до сих пор с восторгом вспоминаю всех тех, с кем прошли эти незабываемые дни, и наиболее младший состав. Мы то уже бывали в переделках всяких гадких, а для ребят это был первый в жизни поход… Особенно вторую ночь, когда потолок над головой медленно опускался (снег вытаивал от дыхания), люди были голодные, замерзшие, сырые, и мы наперебой не давали друг другу уснуть: пели хором песни, играли в города и внимательно следили — не закрылись ли у кого глаза… Ну, хватит воспоминаний — возвращаемся к нашему повествованию!

Утро оказалось ледяным, ветреным, оглядев поле ночной битвы, команда «Форпост» собрала огрызки палатки и отправилась вниз, на метеостанцию. Тогда мы еще не знали, что будем предпринимать. Остаться без основной палатки в самом начале похода — это, я вам скажу, просто сказка! Ощущения были самые что ни на есть разнообразные. Ясно было одно — путешествие не прекращается! Не сможем починить Хоббита — значит, отправим гонцов во Владикавказ, там достанем у друзей какую-нибудь палатку, в общем, придумаем что-нибудь и сделаем так, как надо.

И еще, пришла мне в голову философская мысль: не зашли мы на метеостанцию, проскакали мимо, аки кони, а у Боженьки, видимо, был свой план насчет нашей команды. Вот он таким извращенным способом и вернул нас на исходную точку. ЕСЛИ БЫ ТОГДА ЗНАТЬ — ДО ЧЕГО ЖЕ Я НЕ ОШИБЛАСЬ!

Когда мы спустились к метеостанции, там уже начался процесс сбора Казбекиады — 2003. Народ встретил нас радушно, поселили в комнатку, и последующие три дня шел бурный процесс реанимации нашего Хоббита! Это был натуральный тетрис из кусочков! А палатку не только порвало — ИСТОНОВСКИЕ стойки, а это очень клевые и надежные штуки, скрутило винтом! Реммастер Черный совершал беспримерный подвиг прошивки, проклейки и прочих действ! В эти напряженные дни он получил титул гер фон Зингер и наше всеобщее могучее признание!

Надо сказать, что трехдневное пребывание на Казбекской метеостанции чрезвычайно обогатило наш жизненный опыт. В первые же часы пребывания там два участника, один за одним, получили травмы глаз! Не подумайте ничего плохого — просто оказалось, что постоянный ветер в сочетании с мелкой острой песчаной взвесью туфовых пород при выходе на улицу без очков нещадно сечет глаза. И вот два гордых красавца-терминатора с заклеенными глазьями у нас в активе! Очень эстетичное зрелище!

Мы радостно фиксировали происшествия — неплохое начало! Одна палатка в клочья, две травмы глаз, а еще собственно ничего и не начиналось! Далее, нас очень порадовали особенности казбекского туалета — две двери, М и соответственно Ж, но войдя внутрь, обнаруживаешь, что перегородка между этими двумя весьма интимными кабинетами напрочь отсутствует. Да, эдакие затейники, эти грузинские альпинисты!

А если серьезно — ребята молодцы. Большое мероприятие организовали, много буржуев туда приехали (это впервые за многие годы). И питание организовали, и инструкторов, в общем, труда вложили немало, но и приятно было поглядеть. Возрождение традиций все-таки! Мы с многими подружились, обменялись адресами и все такое. Главное — встретились с Зурабом Кучавой, который нам выслал приглашения.

Слушали песни (а поют они… это что-то!), много общались, было здорово. Познакомились с поваром Мамукой — он шел на метео, надев поверх рюкзака огромную кастрюлю, чтобы кормить всю толпу!

Увидели местную достопримечательность — длинного и тощего бельгийца, который, ни бельмеса не зная ни по-русски, ни по-английски (на худой конец), без нужной снаряги притащился один на Казбек, а оттуда хотел на досуге сходить на… Ушбу. Скромненько так, со вкусом… Надо сказать, что он не альпинист совсем, видимо, слышал где-то, что есть такие горы — Казбек и Ушба, и долго предлагал грузинским инструкторам 200 долларов, чтобы его «сводили» быстренько на Ушбу. Инструктора не знали — плакать или смеяться, но смогли убедить зловещего буржуина, что за 200 долларов он может покончить жизнь самоубийством более приятным способом.

Одно из знакомств, которое мы с честью для себя будем вспоминать, — с очередной группой приходит маленькая собачка, по-хозяйски всех оглядывает, видно, что она здесь уважаемый член общества. Выясняется — в переводе с грузинского ее имя обозначает Трещина, потому что она однажды, увязавшись за группой, пошла на Казбек, провалилась в трещину, упала на мостик и много-много часов отчаянно шкребла лапами по льду, чтобы не улететь совсем в пропасть. Ее нашли, вытащили, отогрели, дали имя, забрали домой, а после этого почетный альпинист с хвостом (язык не поворачивается назвать животным) совершил несколько ВОСХОЖДЕНИЙ на Казбек в особо трудных местах, придерживаясь зубами за веревку! Во как! Уроки мужества — есть чему некоторым людям поучиться!

Вообще — там все дышит историей. Над метеостанцией есть древний монастырь, сам Казбек так романтично высится — в общем, здорово было!

Все это время погоды не было, на восхождение никто не выходил. На четвертый день утром, с трудом попрощавшись с новыми друзьями, мы вторично двинулись по направлению к Казбеку! Погода соответственно выделывалась, как могла! Снег, ветер, все такое. Вылезли выше нашей роковой ночевки, подошли ближе к склону, мрачно врылись в снег (скажу я вам, снежная крепость, которую выкопали, была сооружением, достойным восхищения) и легли ночевать. Погода продолжала пытаться внушить пессимизм, но ночь прошла без приключений.

Наутро мы уже поняли, что просветов не будет, видимости тоже, но ведь у нас есть GPS, компас, сабля, буденновка и щенок бульдога! Бодро шагая по направлению к Казбекскому перевалу, мы вышли на вешки, которые расставили альпинисты накануне. Настроение было бодрое, НИЧТО НЕ ПРЕДВЕЩАЛО БЕДЫ…