М. Владимиров
В СТРАНУ ЮГОРИЮ

ПУТЕВЫЕ ЗАМЕТКИ ВО ВРЕМЯ ТУРИСТСКОГО ПОХОДА СТУДЕНТОВ ГЕОФАКА СГПИ ПО СЕВЕРНОМУ УРАЛУ В ЯНВАРЕ - ФЕВРАЛЕ 1959 ГОДА.
...
Утром спускаемся с нашего «верблюда» и по долине ручья Тосемья начинаем трудный подъем на хребет Чистой. Елово-сосновый лес сменяется кедровым поясом, затем пошло березовое криволесье. Все. Дальше голый чистый склон горы. Недаром русские назвали гору Чистоп, что значит «чистая». Короток январский день. Солнце медленно скатывается за хребет. Что делать? Спускаться вниз, в кедрач - терять высоту и время. А вершина, вот она, кажется, совсем близко! И команда поддерживает капитана:

- Штурмуем!

А штурм горы всеми предписаниями и инструкциями в ночное время запрещен. Узнает МКК - дисквалифицирует! Оставляем у границы леса лыжи, рюкзаки. Натягиваем на лицо шерстяные маски, лыжные палки в руки и вперед! Под ногами фирновый снег, щебенка, даже своего следа не видно. Подъем идет уступами: крутой склон, наклонная терраса, опять крутой склон. Солнце упало за гору. А впереди маячит остроконечная вершина. У русских она называется Острая Сопка, а у манси - Лошадиная Титька.

По долинам и ущельям ползет густой мрак и туман. Над вершиной ярко горит «вечерняя звезда»- Аврора - планета Венера. Это наш маяк.

Мороз далеко за тридцать. Хорошо, хоть нет ветра. Наконец, последний взлет и мы на вершине! Ночное ощущение неповторимо! На северо - западе тянется Главный Уральский хребет. На фоне черного неба, в 25 километрах от нас белеет снежный купол горы Отортен. Там на вершине наши земляки - студенты УПИ, группа Дятлова.

Быстро в деревянной пирамиде находим каменный тур и банку с запиской пермских туристов и оставляем свою. Это доказательство того, что мы были на вершине - нужно для отчета. Последний раз окидываем взглядом горную ночную страну. Но что это? Над Отортеном, прорезая ночную мглу, взмывает сигнальная ракета. Жилья в том районе нет. Неужели политехники празднуют восхождение? Так ведь они там должны быть несколько дней тому назад! Задумываться некогда - мороз поджимает. Бегом вниз к лесу наугад. Хорошо, что нет опасных спусков. Но и следов наших не видно. Подбежали к лесу в полной темноте. А где искать наши рюкзаки и лыжи? Влево или вправо? Разбиваемся на группы. Фонарики на таком морозе не горят. Наконец, у одной группы вдалеке вспыхивают огоньки от спичек. Рюкзаки найдены, мы спасены! Спускаемся в кромешной темноте вниз, в кедровый пояс. Там дрова, там жизнь! Но что значит спускаться вниз по крутому склону в темноте? Ужас! Это надо испытать! Только разъедешься и - бряк... Кто-то опять лежит головой в снегу. Только бы не сломались лыжи!

Наконец, кедрач. Расползаемся вокруг, ощупывая каждое дерево - надо найти сухарину. А фонарики, проклятые, не горят на морозе! Но вот крик: - Есть сухое дерево!

Звенит пила. Вспыхивает костер. Теперь при свете огня готовим дрова, разгребаем снежную яму под палатки, ломаем лапник, вешаем ведра со снегом на огонь. Вот теперь можно отдирать примерзшие ботинки от носок, а носки от ног с помощью спирта. У некоторых озноблены пальцы. Медику хватает работы. Слава богу, серьезных обморожений нет. А вот и ужин готов! Все обулись в сухие теплые валенки, согрелись у костра. Мужики вопросительно смотрят то на завхоза, то на капитана:

-А емас будет?- ;

-Ос емас орул!- пожалуйста, заслужили.

«Тихо над тундрой шуршит снегопад, сучья трещат на огне» - задумчиво, глядя

на костер, начинают девушки.

«В эти часы, когда все уже спят, что вспоминается мне...» - подхватывают

мужские голоса:

- «Снег, снег, снег, снег, - по берегам замерзающих рек, снег, снег, снег...». В

этот вечер пели и про костер догорающий, про уральский край, про геологов,

про альпинистов, песни Визбора, да и про откровенно уголовную лирику. В те

годы еще мало собственно туристских песен. Пели все. Как будто и не было

такого трудного дня.

Назад, к вину и куреву, житью культурному Скорее нас, начальник, отпусти...

Спускаться решили на север, по долине речки Чопорья - притока Ушмы. - Эх, и прокатимся по этой речке до самой Лозьвы, - вглядываясь в карту, мечтали мы еще в Свердловске. Размечтались! Только спустились в каньон ручья - провалились по «пятую точку» в рыхлый снег. Пришлось проложить широкую глубокую канаву в снегу, пока не свалились в долину реки Ушмы. Здесь стало полегче - снег поплотнее.

РАССЛЕДОВАНИЕ
КАРПИНСКИЙ  РАБОЧИЙ №  15-16 1127-286. от 02.1999

Группа из 9 человек продолжала маршрут, подойдя к склону вершины 1079, выше границы леса остановилась на ночевку. Не снимая лыж, ребята утоптали участок под палатку.  Сняли лыжи, скользящей поверхнос¬тью вверх уложили их, и на них поставили палатку.  Назавтра должен был состояться подъем на г. Отортен высотой 1182 м.
До горы 13 км. Перепад высот в 350-400 м не представлял особых трудностей для сильной схоженной группы. Склоны пологие, «лыжные».

Второго февраля 1959 года.  С обеда сильно мело.  Ветер крепчал и к З часам уже дул с такой силой, что можно было на него «ложиться».  Мы спускались с горы Чистоп, 1292м в зону леса в сумерках.  Мы — это группа студентов 2-4 курсов геофака Свердловского пединститута.  Руководил группой автор этих строк.  На ночь заготовили сушняк, разожгли костер, приготовили ужин. К 7 часам ветер почти стих. Стало необычно тихо после многочасового завывания ветра. Резко похолодало. К 9 часам вечера кто-то, посмотрев на термометр, заметил: «Спирт в шарике».

Температура была ниже 53 градусов.

Группа Дятлова под высотой 1079 в это время «ужинала» в палатке. Без костра какой ужин – перекус. По нужде палатку покидает Дубинина, надев ботинки и куртку. С «улицы» донесся такой крик, что заставил разрезать скат палатки, покинуть ее и, увидев «это», бежать вниз, в лес.

«Это» с небольшой скоростью, бесшумно летело с юга на север над Уральским хребтом. Светилось, и довольно ярко.
Необычна была подсветка низко плавающих облаков на высоте 2,5-3 км.
Михаил Владимиров из нашей группы воскликнул: «Вот бы картину нарисовать». А мороз за 50 градусов, попробуй сними шубенку.
Пролетело «это» над горами западнее нес в 15-17 километрах, не снижаясь, и исчезло за горизонтом, оставляя светлый след на низкой облачности.
А мы остались коротать эту морозную ночь у костра. Никто не спал, а точнее не мог уснуть.

Группа Дятлова, сделав попытку раз¬жечь костер, решила вернуться в палатку.

Не все. Неполноценный, холодный перекус , усталость после дневного перехода с подъемом на перевал, низкая температура и возможные ушибы, полученные во время бега по склону к лесу, привели к потере сил. Никто до палатки не дошел. Всех ближе к палатке была Дубинина, она была в обуви и теплее одета. Главная ошибка группы —организация ночевки выше границы леса.

Если бы «это» взорвалось, досталось бы и нам, на восточном склоне г. Чистоп.

Наш костер горел всю ночь.  Группа выжила благодаря костру и той настойчивости, с которой колотили («лупцевали») мы друг друга, не давая спать, если кто-то пытался это делать.

После этой ночевки был тихий, солнечный и очень морозный день. Через 15 часов «бега» на лыжах вниз, к людям, теплу мы быпи в 41-м лесоучастке.
"А мы вас уже и не ждали'. — встретили нас рабочие

Группа Дятлова так и осталась навеки в лесу, унеся с собой загадочную тайну.

А. ШУМКОВ.

Второго февраля 1959 года.  С обеда сильно мело.  Ветер крепчал и к З часам уже дул с такой силой, что можно было на него «ложиться».  Мы спускались с горы Чистоп, 1292м в зону леса в сумерках.