Семья
Жена — Кириленко Елизавета Ивановна (1912—1994).
Дочь — Валентина Андреевна[18]. Филолог. Замужем за Ю. П. Семёновым[19].
Сын — Анатолий Андреевич[18][20].

Юрий Павлович Семёнов (род. 20 апреля 1935 года, Торопец, Калининская область) — советский и российский конструктор космической техники, педагог, профессор.
...
Юрий Семёнов родился 20 апреля 1935 года в городе Торопец (ныне — в Тверской области). До 1941 проживал в Ржеве. После начала войны вместе с семьёй эвакуировался в Молотовскую (ныне Пермскую) область в село Вогулка.

В 1946 году переехал в Днепропетровск, пошёл в 4-й класс 23-й школы. В 1953 году окончил школу и поступил в Днепропетровский государственный университет на физико-технический факультет.

После окончания в 1958 году университета работал в Особом конструкторском бюро (ОКБ-586), созданном в Днепропетровске для разработки и изготовления новых типов боевых ракет и космических аппаратов различного назначения. Здесь, начиная с 1955 года, он проходил ежегодную производственную практику.

С 1964 года переехал в Москву, работал в ОКБ-1 под руководством С. П. Королёва.

В январе 1978 года назначен заместителем генерального конструктора, главным конструктором космических кораблей и станций, директором программы международного сотрудничества.

23 декабря 1987 года был избран членом-корреспондентом АН СССР, а 26 мая 2000 года — действительным членом (академиком) РАН. В 1990—1991 годах являлся членом ЦК КПСС.

С 1994 по 2005 год — президент и Генеральный конструктор ракетно-космической корпорации «Энергия» им. С. П. Королёва.

В настоящее время живёт в Москве.

Женат на дочери А. П. Кириленко Валентине[1].

Серге́й Ники́тич Хрущёв (2 июля 1935, Москва, СССР — 18 июня 2020, Кранстон, США) — советский, российский и американский учёный, публицист. Сын бывшего Первого секретаря ЦК КПСС Никиты Сергеевича Хрущёва. Кандидат технических наук, профессор. Герой Социалистического Труда (1963).
...
Летом 1952 года поступил на факультет электровакуумной техники и специального приборостроения МЭИ по специальности «Системы автоматического регулирования». Вспоминал, что главную роль в принятии решения идти учиться именно в МЭИ сыграла его бывшая ректор, супруга Маленкова Валерия Голубцова[3]. Окончил вуз в 1958 году.
В 1958—1968 годах работал в ОКБ Челомея заместителем начальника отдела, разрабатывал проекты крылатых и баллистических ракет, участвовал в создании систем приземления космических кораблей, ракеты-носителя «Протон». В 1959 году, через год после окончания института, вместе с руководителем КБ Челомеем и несколькими другими сотрудниками стал лауреатом Ленинской премии.

Согласно директивы №АСС/460 от 16 октября 1958 года строительство объекта 329 (п.Юрья 2) Кировской области, было поручено  Управлению инженерных работ №60 в/ч 47032, которое передислоцировалось из п. Полярный Ямало-Ненецкого АО Тюменской области в п. Юрья Кировской области. Строительство началось в декабре 1958 года. Штаб 60 УИР и л/с располагались в п. Юрья в школе полеводов и в больнице. В первую очередь стали возводить городок строителей на 10 площадке, а так же приступили к укладке шпал и рельс железнодорожной ветки ст. Юрья до ст. «К» у 9 площадки и строительство автодорог к площадкам 10,9,7,2,3.

Сотрудниками КГБ Кировской области, совместно с Особым отделом 5 ракетного корпуса, был выявлен агент вражеской разведки на ст. Юрья, который при попытке его задержания взорвал себя вместе с домом. В развалинах была найдена звезда Героя Советского Союза, ордена, медали, и документы свидетельствующие, о стремлении агента устроиться служащим на 10 площадку (Юрья-2) Было найдено, уже подписанное его заявление о принятии на работу в котельную на 10 площадке.

Приблизительно в это же время в Капустином Яре произошло громкое происшествие — попытка задержания одного иностранного шпиона. А случилось это так. Наши разведорганы получили агентурную информацию о том, что в Капустин Яр направляется связной для установления контакта со шпионами, которые, по всей вероятности, работали на полигоне. Иначе откуда же в США получали подробную информацию об испытаниях наших ракет, если буквально на следующий день после запуска одной из очередных ракет радиостанция «Голос Америки» сообщала о подробностях состоявшегося запуска. Из Москвы последовало указание задержать шпиона в форме подполковника, который должен поездом прибыть в Капустин Яр. Указана была также дата его предполагаемого прибытия. Представитель разведорганов в Капустином Яре, молодой капитан, проявил неразумную инициативу и решил выехать во Владимировку, последнюю остановку перед Капустиным Яром на этот поезд и обойти все вагоны под предлогом проверки документов у всех пассажиров и убедиться в том, что такой офицер следует этим поездом. Когда очередь подошла к этому подполковнику, он попросил его предъявить свои документы. По-видимому, догадавшись о причине проверки его документов, он сказал, что они находятся в его чемодане, открыл крышку своего чемодана, достал пистолет и выстрелом в упор застрелил этого незадачливого офицера. Спрыгнув на ходу с идущего поезда, он побежал в степь. Далеко он убежать не смог. Вскоре его настигла погоня, и при ее приближении к нему он, понимая безвыходность своего положения, застрелился.

Пристальное внимание испытаниям на полигоне Капустин Яр уделяли западные спецслужбы. После очередного пуска ракеты с постоянной регулярностью по радио сообщались результаты испытаний. Оглашались координаты падения ракеты, дальность полета, степень ее отклонения от траектории. Имея под рукой мощные радиоприёмники, бойцы были информированы о поступающей из-за рубежа служебной информации. Неприкрытый интерес спецслужб отражался на жизни всего состава ракетной части. Руководство части держало личный состав практически как «за колючей проволокой», пытаясь выявить шпионов. Генерал-майор А.Ф. Тверецкий всячески сглаживал существующий режим отеческими словами: «Ищем сынки, ищем».
В условиях отрезанности от гражданской жизни, огромный интерес вызвало появление в расположении ракетной части новенького никем еще не виданного автомобиля «Победа». Отъезд автомобиля завершился уменьшением личного состава части на три человека. Как было в последствие доведено до сведения бойцов: «Офицер, секретарь штаба и кино- и фотодокументалист из состава стартовой команды были уличены в государственной измене». Информация о результатах пуска ракет на полигоне на некоторое время прекратилась. Разоблачение кино- и фотодокументалиста отразилось на дальнейшей службе Силякова Л.В. примерно на полгода. В этот период времени в любой момент дня и ночи он методично был вынужден писать автобиографию в стенах первого отдела. Эта процедура была вызвана тем, что, по мнению руководства, боец «не разглядел врага», хотя их спальные места с кино- и фотодокументалистом находились в одном блоке двухъярусных кроватей.

I комсомольская конференция 50-й ракетной армии состоялась 10 апреля 1961 года.

«В Лидском гарнизоне более 200 молодых офицеров, из них 139 холостяков. Но комсомольские организации не учитывают особенностей этой категории людей и не работают с ними. В общежитии совет молодых офицеров не избран, старшие комнат не назначены. Офицеры стараются уйти на частные квартиры, а там устраивают пьянки, играют в карты и ночи напролёт проводят с женщинами лёгкого поведения».
В 170-м ракетном полку(секретарь комитета ВЛКСМ старший лейтенант Якушенко, г. Лида, Гродненской области) молодые офицеры Карачаев и Кириченко пьянствовали и самовольно уехали в Москву.
Когда бюро ВЛКСМ решило вызвать на своё заседание Карачаева, то он не явился и передал записку такого содержания: «На бюро прийти не могу – болит голова. Я пьян».
Люди портятся на глазах, а комсомольские организации молчат. Такое же положение и в 376-м ракетном полку (п. Гезгалы, Гродненской области)
– Немало таких офицеров, которые получив за счёт государства высшее или среднее техническое образование и вместо того, чтобы отдать себя делу служения Родине в рядах Вооружённых сил, пытаются всяческими способами уйти из армии.
Многие наши офицеры перещеголяли стиляг. Из фуражек вынимают пружины, одеваются в сверхмодные гражданские костюмы с павлиньей расцветкой, по полгода не стригутся, отпускают бакенбарды».

Секретарь комитета ВЛКСМ 376 ракетного полка (п. Гезгалы, Гродненской области) старший лейтенант Близнюк продолжил обсуждение очень больной на то время проблемы молодых офицеров комсомольцев. Прозвучала фамилия лейтенанта Рожнова, который был дважды осуждён судом чести офицерского состава и всё равно продолжил напиваться. Утерял документы, за что был снова осуждён судом чести офицерского состава. Позднее уехал в Москву, хотел пойти в посольство Соединённых Штатов Америки и этим самым добиться, чтобы о нём знало и говорило командование. Лейтенант Рожнов был исключён из комсомола и уволен из рядов Советской армии.

На конференции выступил полковник Котар Александр Петрович, начальник особого отдела объединения.
Он привёл примеры, как разведывательные службы западных государств усиливали разведку в районах, где были расположены части ракетных войск и конкретно 50-й ракетной армии.
В августе 1960 года в районе Минска были обнаружены два шпиона Платонских и Славнов, которые проводили подрывную работу.
Александр Петрович привёл многочисленные примеры потери бдительности и ротозейства, допущенных комсомольцами объединения. Офицер Ларюхин из Таурагского полка познакомился в Ленинграде с итальянцем и предложил стать для него добровольным гидом, при этом Ларюхин рассказал иностранцу и то, что можно было, и то, что нельзя.
По мнению начальника особого отдела объединения, допускались случаи неразборчивости в связях и знакомствах с местным населением. Один офицер познакомился с девушкой и затем женился на ней. Родственные связи у этой девушки были очень сомнительными. Отец в своё время активно боролся против советской власти и был осуждён на семь лет лишения свободы. Недавно вернулся к месту прежнего жительства. Сама она вела переписку с заграницей, притом один из её адресатов оказался агентом американской разведки.

Предполагалось, что в случае, если я не поеду на учебу в институт, мое назначение на должность состоится в мае-июне 1952 года.

В мае я убыл на десять дней в штаб округа в Ростов для сдачи предварительных экзаменов. Меня направили в дом офицеров, бывшую резиденцию командующего Северо-Кавказским военным округом генерал-полковника Белова. До 1917 года это был огромный особняк купца Прохорова. Самой нашумевшей и скандальной историей, о которой говорили в городе на всех углах, была недавняя грязная любовная история молодой жены командующего с военным врачом штаба округа, наблюдавшим за здоровьем командующего и его семьи и, по этой причине, часто навещавшим их в этом особняке на Буденовском проспекте. И хотя кульминация этой скандальной истории имела место всего месяц с небольшим до моего приезда в Ростов, она оставалась в городе притчей во языцех. Что же произошло в городе, что вызвало такой ажиотаж среди населения города? А случилось следующее. Сей военный врач завел роман с женой командующего. Он продолжался довольно длительное время, и влюбленная пара, потеряв осторожность, встречалась в одной из гостевых спален особняка. Обнаглевший до крайности военврач в сговоре с местным фотографом решил сделать порнографические снимки, фиксируя все подробности его сексуальных утех с этой дамочкой скрытой камерой. Но закон есть закон, и когда-то тайное становится явным. Однажды командующий, придя домой и зайдя в свой кабинет, обнаружил, что с письменного стола исчезли наградные золотые часы — подарок Сталина за заслуги в разгроме немецких войск под Москвой — его кавалерийский корпус внес весомый вклад в эту победу. Он опросил в доме всех присутствующих в данный момент, но все ответили, что в его кабинет без него никто не входил. Дождавшись возвращения жены, он сообщил ей, что у него со стола исчезли золотые часы. Жена попросила его не волноваться, так как эти часы она взяла, идя на прием к врачу, который очень хотел посмотреть на именной подарок Сталина. После приема она их забыла у него, и он сам, обнаружив это, позвонил ей, что часы находятся у него и он привезет их ей. Разволновавшийся генерал позвонил начальнику МВД, рассказал ему о случившемся и потребовал, чтобы его люди немедленно выехали на квартиру к врачу и вернули ему сталинский подарок. Прибывшие на место работники МВД, приехав к врачу в его отсутствие, вскрыли дверь его квартиры и начали поиск часов. Дело в том, что сразу на глаза им они не попались, так как лежали на столе прикрытые газетой. Сотрудники МВД начали лихорадочный осмотр ящиков письменного стола. Выдвинув первый же ящик, они наткнулись на пачку разбросанных в нем фотографий. Это оказались злосчастные фотографии, о которых я рассказал выше. В конечном итоге они нашли и часы. Вот с этой добычей они приехали на доклад к командующему и выложили ему на стол как часы, так и снимки. Представьте себе состояние обманутого и оскорбленного мужа. Он позвал к себе жену и потребовал от нее признаться в измене. Она упорно отказывалась сознаться в содеянном. Он говорил, что об их отношениях ему все известно, что, если она сознается и честно покается, он ее простит и они останутся супругами, но она упорно стояла на том, что какие-то завистники ее оклеветали перед ним. Он не хотел позора и пытался скрыть, что он владеет множеством фотографий порнографического характера. Одновременно оскорбленный генерал потребовал предать суду военврача и его сообщника-фотографа, что и было сделано. Командующий договорился с судебными органами, что они прибегнут к использованию этих фотографий только в крайнем случае. В ходе судебного разбирательства оба участника любовного романа напрочь отрицали, что они состояли в любовной связи, а поскольку суд не располагал другой доказательной базой, судья решил использовать эти фотографии. Когда жена командующего увидела эти нелицеприятные снимки, она упала в обморок. Придя в себя, она призналась во всем. Суд подверг моральному осуждению поведение жены генерала, военврач был осужден на восемь лет, а его сообщник на семь лет тюремного заключения в колонии строгого режима. Несмотря на столь громкий скандал, генерал не развелся со своей молодой женой. Решением министра обороны он был назначен командующим Закавказским военным округом, штаб которого размещался в Тбилиси, куда благополучно и убыла вся «благородная» семейка.

Ложный прожиг - это спектакль на местности типа полигона. Как распространить спектакль на большую территорию? Мож устроить как бы пуск и типа последующее приземление со взрывом? Если ракета летит - она ж должна где-то и встречаться с землею с характерным звуком и картинкою? Приземление можно просто оформить взрывом. Обычным и даже дистанционно управляемым. А главное - тут же уже будет многосерийный спектакль.
Можно метеозонды запускать чаще - чтобы типа подготавливать старт. И отменять старт - по типа погодным условиям. Кто проверит-то?

Тем более надо ж для приличия ловить этих шпионских личностей, раз они крадут наше родное и ужас как секретное. Вопрос - с количеством агентуры: это вопрос кадровый. Своих тут подставлять не очень легко в виде подсадных уток.

Из приказа министра обороны СССР № 0046 о создании системы контроля за испытаниями ядерного оружия
г. Москва

21 июня 1958 г.
Сов. секретно
Экз. № 11
Во исполнение постановления Центрального Комитета КПСС и Совета Министров Союза ССР от 13 мая 1958 г. № 514-242 о создании системы контроля за испытаниями ядерного оружия ПРИКАЗЫВАЮ:

1. Заместителю министра обороны СССР по специальному вооружению и реактивной технике провести все предусмотренные этим постановлением научно-технические и организационные мероприятия по созданию системы контроля за испытаниями ядерного оружия.

О ходе выполнения намеченных работ доложить мне 1 ноября 1958 г.

2. Главнокомандующему ВВС, Главнокомандующему ПВО страны и Главнокомандующему ВМФ:

а) обеспечить в течение 1958 года оборудование всех подчиненных метеостанций планшетами для сбора радиоактивных аэрозолей и снабжение метеостанций медицинской марлей (ГОСТ 30112, артикул 16-79) для планшетных проб;

б) организовать силами этих метеостанций с 1 января 1959 года сбор проб радиоактивных аэрозолей в приземных слоях воздуха по методике, разработанной Институтом атомной энергии Академии наук СССР;

в) обеспечить пересылку взятых проб в пункты анализа (лаборатории) по согласованию с 6-м Управлением Министерства обороны СССР;

г) тренировочные работы по сбору аэрозолей на метеостанциях и анализу проб в лабораториях 6-го Управления министерства обороны начать с 1 ноября 1958 г.

По инициативе академика И. В. Курчатова и директора института прикладной геофизики академика Е. К. Федорова в 1954 году часть метеостанций Гидрометеослужбы была привлечена для наблюдений за выпадениями радиоактивных продуктов ядерных взрывов из атмосферы на земную поверхность. Так в апреле того же года ежедневный отбор проб радиоактивных выпадений с помощью планшетов проводился на 12 метеостанциях Северного УГМС: Вологда, Кего (г. Архангельск), Нарьян-Мар, Сыктывкар, Ухта, Усть-Цильма, Воркута, Троицко-Печорск, Железнодорожный, Усть-Кулом, Ижма, Моржовец.

Первоначально наблюдения за радиоактивными выпадениями организовывались на авиаметеорологических станциях в аэропортах, чтобы иметь возможность ежедневно отправлять пробы выпадений на обработку в лабораторию измерительных приборов АН СССР (ЛИПАН), где проводилось измерение их суммарной бета-активности. Эта же лаборатория осуществляла методическое руководство отбором проб.

С 1957 года в Северном УГМС наблюдения за радиоактивным загрязнением получили дальнейшее развитие. Наряду с наблюдениями за суммарной бета-активностью выпадений стали организовываться наблюдения за бета — и гамма-излучением с поверхности почвы с использованием полевых радиометров типа ПГР «Застава» и «Спутник-1».

Приказом Главного управления гидрометеорологической службы при Совете Министров № 055 от 2 апреля 1957 года «Об обеспечении систематических наблюдений за степенью радиоактивности атмосферного воздуха, почвы и воды на территории СССР» гидрометеобсерваториям представлялось «обеспечить продолжение в 1957 году наблюдений за запыленностью атмосферы... и представить список станций, на которых должны быть организованы наблюдения за степенью радиоактивности атмосферного воздуха, осадков, почвы и воды с помощью приборов».
...

С 1958 года по приказу Главного Управления Гидрометеорологической Службы при Совете Министров (ГУГМС) № 0111 от 25.07.1958 на станциях организовываются работы по изучению радиоактивности поверхности почвы и снежного покрова. Для этих целей была разработана инструкция гидрометеорологическим и авиационным станциям по производству измерений суммарной бета-активности на поверхности почвы и снежного покрова. Все начальники станций, привлекаемых к выполнению этих наблюдений, прошли 3-х дневную стажировку. На станции стали поступать радиометры ПГР.

С января 1959 года получили своё развитие работы по исследованию радиоактивности вод морей и океанов (приказ ГУГМС № 0101 от 14.07.1958).

Страна развивалась, стали появляться атомные электростанции и, как следствие, возникает необходимость следить за радиационной обстановкой. Поэтому, начиная с 1958 года, на территории Уральского УГМС стали контролировать радиоактивное загрязнение внешней среды. А в 1963 году в Свердловском ГМО создается радиометрическая лаборатория. Ну, и, конечно, первые посты наблюдений организовывались вокруг Белоярской атомной станции

эксперт Е.В.Баранов, сотрудник Уральского регионального центра судебной экспертизы Министерства юстиции
...
В ПРИЛОЖЕНИИ ТАБЛИЦЫ И РИСУНОК
Дятловцы февраль 1959 крылатая ракета (1).docx (1326,27 КБ - загружено 8 раз.)

б) организовать силами этих метеостанций с 1 января 1959 года сбор проб радиоактивных аэрозолей в приземных слоях воздуха по методике, разработанной Институтом атомной энергии Академии наук СССР;

Воркута

Второй по значимости класс явлений, воспринимаемых очевидцами как НЛО, полностью соответствует термину "летающий объект". Правда, тут следует сделать небольшое замечание: объекты не столько летающие, сколько "плавающие" или "дрейфующие" в атмосфере. К этому классу явлений относятся эффекты, связанные с запусками баллонов.
Для исследования состояния различных слоев атмосферы и проведения регулярных метеорологических наблюдений во всем мире широко используются шары-зонды - резиновая оболочка диаметром на земле около 2 м, к которой подвешены измерительные приборы. Шары-зонды могут подниматься до высоты около 30 км, где их диаметр увеличивается почти до 10 м. Запуски их производятся регулярно, дальность полета обычно не превышает 10-15 км от метеостанции, поэтому, как правило, их наблюдение не вызывает недоумения. Однако иногда происходят удивительные вещи.
3 июня 1982 г. на командный пункт ПВО страны из полка, дислоцированного недалеко от Читы в Забайкалье, поступило срочное донесение о том, что патрулирующий границу с Китаем самолет обнаружил на высоте около 17 км необычный объект шарообразной формы, приготовился к его атаке, во время которой объект неожиданно исчез. В донесении специально оговаривалось, что обнаруженный шарообразный объект не может быть метеорологическим шаром-зондом, поскольку метеозонды, хорошо известные личному составу, меньше по размерам, чем наблюдавшийся объект, и никогда не поднимаются до таких высот. Поскольку на земле в районе встречи самолета с шаром никаких жилых объектов, кроме погранзаставы и метеостанции, не было, решили начать проверку именно с метеостанции. Из телефонного разговора с ее начальником выяснилось, что, во-первых, время запуска шара-зонда с этой метеостанции практически совпадает с временем встречи самолета ПВО с неизвестным объектом; во-вторых, оболочка запущенного шара оказалась на редкость прочной и он поднялся на несколько километров выше, чем обычно. Последняя зафиксированная по данным телеметрии высота шара составляла 16 км.
Аналогичный случай произошел в авиационном полку ПВО, дислоцированном на Чукотском полуострове, 13 сентября 1982 г. Опять встреча самолета с неизвестным шарообразным объектом на большой высоте в районе бухты Анадыря и неожиданная потеря объекта. Отличие от предыдущего случая состояло в том, что метеорологи не знали, какой высоты достиг запущенный ими метеозонд, так как телеметрия отказала в самом начале полета. Вполне возможно, что оба эти шара были из одной партии с более прочной, чем обычно, оболочкой. Судя по этим эпизодам, даже опытные пилоты не застрахованы от ошибок в оценке размеров наблюдаемых объектов, расстояний до них и их идентификации с конкретными явлениями.
Для научных исследований в верхних слоях атмосферы применяются не шары-зонды, а баллоны, которые могут длительное время дрейфовать на высотах более 40 км. Рекорд длительности полета, установленный в 1970 г., превышает четыре года, в течение которых аэростат совершил более ста кругосветных путешествий на высоте около 35 км. (Выделено нами - V.V.)

Платов Юлий Викторович - кандидат физико-математических наук, ведущий научный сотрудник Института земного магнетизма, ионосферы и распространения радиоволн РАН; в 1978-1996 гг. был заместителем председателя Экспертной группы Академии наук по аномальным явлениям.
Соколов Борис Александрович - кандидат технических наук, полковник в отставке;в 1978-1989 гг. был координатором исследований аномальных явлений в Министерстве обороны и АН СССР.

Интересно, что из войсковых частей, обслуживающих испытательные полигоны или расположенные от них в непосредственной близости, сообщений о наблюдениях НЛО практически не поступало. Очевидно, это обстоятельство связано с тем, что эффекты, сопровождающие проведение военно-технических испытаний и экспериментов, хорошо известны специалистам, но вызывают недоумение и воспринимаются как аномалии людьми, не сведущими в этих направлениях человеческой деятельности

Если раньше я считал, что шар взорвался, выделив совершенно не известную нам, но радиоактивную энергию, то теперь я считаю, что действие энергии из шара было избирательным, оно было направлено лишь на трех человек.

МНОГО ВСЯКОГО СБРОДУ ПОСЛЕ ВОЙНЫ НА УРАЛ ПРИЕХАЛО

Недавно нам позвонил бывший следователь КГБ подполковник в отставке Николай Артемов и поделился своей версией по гибели туристов. Вот что он рассказал.

- По долгу службы на Северном Урале мне приходилось вникать в разные дела. Но вот что касается дятловцев, то расскажу такую историю. В 1980 году в городе Ивделе случился поджог товарного склада. Чуть ли не произошел сильнейший взрыв, так как рядом был еще склад боеприпасов. Выяснилось, что на сгоревшем складе были крупные хищения. Потому его подожгли. Начальником склада был тогда некто Корнелюк (фамилия изменена, - "КП"). Его и стали подозревать. Проверка показала, что Корнелюк этот вместе с младшим братом приехали из Западной Украины. В своих биографических данных Корнелюк старший указал, что он воевал в партизанском отряде на Западной Украине и попал в немецкий плен. А после его освободили американцы. Это нас весьма удивило. Ведь известно, что партизан немцы в плен не брали. Мы отправили запрос коллегам на Украину. Выяснилось, что в данном партизанском отряде людей с фамилией Корнелюк не было. В то же время жила там неподалеку кулацкая семья Корнелюков и было в семье той два сына…

И так вот начали этого подозрительного человека понемногу изучать. Надо сказать, что после войны на Северный Урал понаехало много всякого сброду: бандеровцев, полицаев, дезертиров, предателей, которые пытались здесь укрыться и спрятаться от своего прошлого. Иные же отсидели тут в лагерях и остались на воле жить. Приобретали даже высокие руководящие посты. Был, например, такой начальник узкоколейной дороги. Подал заявление в члены КПСС. Его почти уже приняли, но выяснилось, что человек этот работал в гестапо. И секретарь парторганизации чуть было не застрелился, когда все это открылось.

Но вернусь я к Корнелюку. Когда мы взялись за него вплотную, выяснилось, что он принимал участие в поисках пропавших якобы геологов. И что он якобы и нашел их первым. Это потом я понял, что речь шла о туристах-дятловцах, тела которых, как известно, нашли совсем другие поисковики. Но вот тогда почему-то нам была представлена именно такая информация, что Корнелюк их нашел.

К сожалению, не довелось мне поговорить с Корнелюком по этому поводу, как не довелось и довести до конца расследование по прошлому Корнелюка. Дело в том, что Корнелюк повесился, не оставив предсмертной записки и ничего не объяснив.

Как я уже сказал, у этого Корнелюка был младший брат. Работал он в ИТУ (исправительно-трудовое учреждение) в управлении. Там он пользовался авторитетом, потому что умел организовать для начальства выезды на охоту, на отдых в лесу.

Оба брата были людьми весьма не простыми. Оба считались профессиональными охотниками и хорошо знали местность, в том числе и ту, где нашли погибшую группу. По неподтвержденным сведениям братья также занимались криминальным промыслом золота на притоках реки Лозьвы. В то время промысел очень распространенный. Технология была весьма оригинальна и заключалась в постепенном замораживании проруби до образования некого ледяного стакана, в который садился старатель на самое дно реки, а сверху стакан закрывали марлей, для маскировки от летательных аппаратов.

Верховский Николай Антонович, Верховский Сергей Антонович, братья, в Великую Отечественную Войну служили в Путивльском партизанском отряде Ковпака Сидора Артемьевича,  разведчиками, об их службе было написано в книгах о партизанском движении! Ивдельчане надо гордиться нашими земляками!!!

- В числе иных проверялась версия в отношении причастности лиц к гибели студентов из числа местных жителей, - рассказал Евгений Федорович. - Нам было известно, что в тех краях содержались осужденные трибуналом за различные враждебные действия, за службу в частях СС, карательных немецких органах. Они вполне могли оказаться в числе подозреваемых. Еще мы проверяли, а не было ли конфликтных ситуаций с кем-то из лиц, кого туристы встретили по пути следования. В связи с этим мы поручили оперативным органам МВД выяснить все эти вещи. И, насколько мне известно, это было исполнено. Причем исполнено путем допроса всех лиц, которые эти сведения могли дать. И вот эти документы, с которыми вы меня познакомили, свидетельствуют, что наше задание было выполнено. В них - результат той работы.

"...В общем, где-то месяца через два меня признали не годным к летной работе, и из госпиталя я поехал прямо домой в Свердловск. А после небольшого отпуска по ранению меня прикрепили в качестве специалиста по авиации к трибуналу Уральского Военного округа и военной контрразведке округа. И вот по их линии меня направили в Тюмень на формирование 175-й стрелковой дивизии, где меня назначили секретарем военного трибунала дивизии.

Сколько вы прослужили в этой дивизии?

Чуть более полугода. Где-то сразу после ноябрьских праздников 41-го нашу дивизию отправили на Юго-западный Фронт, а в окружение под Харьковом мы попали в мае 42-го.

А как вас назначили на такую должность, если у вас не было юридического образования? Вообще чем вы занимались в трибунале, что входило в ваши обязанности? Может, что-то особенно запомнилось, расскажите, пожалуйста.

Вводили в курс дела меня постепенно, и вначале, действительно использовали только как специалиста по авиации. Мне дали почитать где-то десяток различных дел, и я давал по ним свое заключение. Помню, мне пришлось присутствовать при допросе одного деятеля, который выдавал себя за летчика, но его сразу же уличили во лжи. И только потом мне уже стали давать читать дела вообще никак не связанные с авиацией, и спрашивали мое мнение. Причем, при этом я даже не знал вначале, на какой должности я там нахожусь. А потом у меня состоялся примерно такой разговор с председателем нашего трибунала: "Вы не будете возражать, если мы вас введем в постоянный штат? Ведь вы все равно по состоянию здоровья пока не можете вернуться в авиацию. А у нас вы будете назначены секретарем трибунала со всеми правами среднего командира, и получите звание младшего военного юриста".

И тут у меня встал вопрос, что делать, потому что незадолго до этого начальник особого отдела дивизии тоже предложил мне пойти к ним на оперативную работу, правда, вначале я должен был пройти двухмесячные курсы. Но я попросил у него время, чтобы подумать. И тогда председатель нашего трибунала дал мне очень дельный совет: "Ты должен учесть, что у нас ты будешь заниматься чисто технической работой: вести протоколы судебных заседаний, различную документацию, к тому же ты уже немного в курсе этой работы, втянулся, познакомился с людьми. А там ты будешь на секретной работе, и если ты захочешь оттуда уйти, то так просто тебя уже не отпустят. Зато от нас ты сможешь уйти всегда".

А это был для меня наиважнейший момент, потому что, уже, будучи в Тюмени я почувствовал, что полностью восстановился физически и опять готов к летной работе. Поэтому я надеялся, что в трибунале я нахожусь временно, лишь до моего полного излечения, и потом опять смогу вернуться в авиацию. Я не раз говорил об этом с председателем трибунала, и он, зная это мое желание, дал мне такой совет. И вот под влиянием этого разговора я и принял решение остаться в трибунале. И уже на формирование дивизии я поехал в качестве штатного секретаря военного трибунала дивизии...."

Именно Трофимук и Эрвье были теми людьми, которые «приняли» открытое в июне 1960 года Шаимское нефтяное месторождение. Этому предшествовала интересная история. Когда разведочная скважина №6, пробуренная бригадой легендарного бурмастера Семена Урусова на окраине села Шаим Кондинского района, дала мощный нефтяной фонтан, в адрес Эрвье была послана зашифрованная телеграмма, гласившая: «Ики юз али, уч юз».
«Шифром» был азербайджанский язык, а «загадочная» фраза означала, что дебит скважины составляет 250–300 тонн нефти в сутки. Вскоре Трофимук и Эрвье убедились в этом лично, о чем и доложили в Миннефтепром. Шаимская находка стала первым нефтяным месторождением Западной Сибири, с которого ведется отчет промышленного освоения ЗСНГК.

Самарин - личность известная. Ханты называли его «большой начальник» и относились с почтением, так как почём зря он их не трогал и в милицию не «тягал». За что и помощь получал немалую - тайга большая, не один месяц нужно, чтобы её обойти. И только у ханты можно передышку сделать в погоне за теми, кто в лесу скрывается. А скрываться было кому. В 1931 году, когда Роман Ильич начал свою работу, по тайге бродили и остатки белогвардейских отрядов, и те, кто укрывался вместе с ними от советской власти. ...
Помню, однажды папе поступили сведения, что на территории района работает английская разведка. Он выследил агента. Им оказалась начальница метеостанции недалеко от посёлка. Думаю, именно за это ему дали орден «Красного знамени».

Фото под грифом «секретно»
Вот уж не думал учитель физики и черчения березовcкой школы Георгий Добровольский, что зафиксированная им на фотопленке авария станет событием далеко не районного масштаба, а его сбивчивый рассказ об увиденном сентябрьским вечером будет тщательно запротоколирован и помещен со временем в архив на хранение.
«Мы сидели, ужинали, и вдруг дом содрогнулся. На улицу вышел – слышу сильное шипение. Потом по радио объявили: произошел выброс на буровой, жителей просят не топить печи (а ночи были уже холодными). Территорию буровой оцепили, кругом стояли милиционеры. Среди тех, кто жил поближе, была уже чуть ли не паника. Одна семья быстро собрала чемоданы – и на пирс, на катер, чтобы подальше уехать. Потом люди постепенно успокоились», – рассказывал участник Великой Отечественной войны, кавалер ордена Красной Звезды и Отечественной войны II степени Георгий Добровольский об «очевидном-невероятном», случившемся в его родном поселке 65 лет назад.
22 сентября ему позвонил начальник местного отделения МВД Роман Ильич Самарин, спросил, исправен ли его фотоаппарат. С этого дня Добровольский почти целый год, не реже одного раза в неделю, бывал на скважине.
По рассказам Георгия Дмитриевича, вышка была уже обледенелой.
«Шум стоял такой, что надо было затыкать уши ватой, да еще и шапку зимнюю под подбородком завязывать. На второй-третий день, когда вышку буровой разобрали, можно было уже издали фотографировать».
По всему Березово стояли обледеневшие деревья, свисали сосульки, лопались от тяжести льда провода и часто бывали аварии на электрических, радио- и телефонных линиях. Рабочие ломами скалывали лед с вышки. Одной такой глыбой сколотого льда убило инженера Евгения Лютова.
По воспоминаниям Добровольского, предприимчивые жители этот лед приносили домой, растапливали и делали ванны.
«Одна моя знакомая болела ревматизмом, на костылях ходила, а тут смотрю – идет без подпорок, улыбается. Я спрашиваю: «Ты лечилась, что ли?». Так вот, говорит, санаторий-то у нас под боком», – рассказывал Добровольский.
Сначала все было окружено секретностью. Добровольский после съемок сдавал фотоаппарат с пленкой в райотдел. Вечером разводил дома проявитель, закрепитель, брал с собой бачок и шел к Самарину. Проявлял снимки в его кабинете.
«Проявим пленку, пока она сохнет – покурим, поговорим, и сухую пленку – опять в сейф, – читаем в свидетельствах Добровольского. – Потом печатал фотографии размером 18 на 24, их посылали в Москву, а там, говорят, увеличивали до размеров человеческого роста и демонстрировали на различных совещаниях. Ну а потом, когда секретность сняли, мне все пленки вернули».
Случилось это в 1993 году. Сегодня все материалы Георгия Дмитриевича хранятся в Березовском районном архиве. Добровольский был единственным фотографом, запечатлевшим эпохальное для Западной Сибири событие. И это обстоятельство стало для учителя незабываемой страницей в его биографии.

Как прокурор, которому в то время уже приходилось заниматься некоторыми секретными вопросами обороны, я отбрасывал версию испытания атомного оружия в этой зоне. Тогда-то я и стал вплотную заниматься «огненными шарами».

На основе проявленных пленок, экспонированных туристами перед ночлегом, с учетом плотности негативов, чувствительности пленки (т. к. сохранились коробочки от нее), установок диафрагмы и выдержки на аппаратах мне удалось "привязать" кадры со времени съемки и получить богатейшую информацию, но это не отвечало на главный вопрос: что явилось причиной бегства туристов из палатки.

Плёнки самих туристов были проявлены, изучены. По ним, кстати говоря, я исчислил время начала последней стоянки - последний кадр в одном фотоаппарате был сделан уже в условиях сильнейшего бурана и неудовлетворительной видимости. Если известна чувствительность плёнки /а коробочки сохранились/ , установка диафрагмы и выдержки, плотность негатива, долгота дня, то нетрудно определить время, когда был сделан снимок.

На этом можно было бы и закончить описание зимовки «Ярута» на самом истоке реки Щугор, если бы не два случая.

1. В июне месяце, примерно 15-17 числа, ровно в 05.36 над Ярутой, со стороны Верхщугорской метеостанции появился вертолёт МИ-1. По подлёту на посадочную площадку, было видно, что вертолётчик здесь впервые.
Первым у вертолёта оказался я. Вышел пассажир. Идём друг другу навстречу. Он показывает книжечку красного цвета – Капитан КГБ, тюменского УГБ.
(ф.и.о. не запомнил)
Вопрос – «Где можно видеть радиста?»
Отвечаю – «Я  - радист»
Просит пройти на рацию. Вопросы самые простые, но замечаю, что не за этим он прилетел. Заходит Китаев. Знакомится.
Капитан Китаеву – «Вы посидите здесь, а вы Владимир Алексеевич, выйдете со мной».
На улице вопрос – «Владимир Алексеевич, с какой стороны летели огненные шары и что они из себя представляют?»
Ответ – «Простите, но кроме луны и северного сияния, я ничего не видел».
Капитан – «Вы уверены, что видели естественную луну?»
Ответ – «Двойников не видел. Правда, солнышко на сильном морозе бывает двойное».
Капитан – «Ну что же, подписку, я думаю, брать не надо».
Ответ – «Думаю, не надо. У меня, товарищ капитан, неразглашение на 25 лет и допуск два «С».
Не простившись с начальником партии, капитан улетел.

Родился в г. Екатеринбурге 23 сентября 1915 года в семье потомственного уральского горщика Китаева Григория Георгиевича. В 1930 в Кыштыме, где в то время работал его отец, Георгий закончил школу семилетку ФЗО (фабрично-заводского обучения). По окончанию школы фабрично-заводского обучения Георгий Китаев получил профессию формовщика. С 1932 по 1936 год обучался в Алапаевском геолого – гидро-геодезическом техникуме. С 1936 – 1937 год работал в УФАНЕ (Уральский филиал академии наук СССР) техником-геологом по вольфраму и золоту. С 1937 по 1940 год служил на Дальнем Востоке водителем штабной машины в 7-ом бомбардировочно-штурмовом полку. В 1939 году участвовал в боях Халхин-Голе. В 1940 году после возвращения в Свердловск Китаев работал инструктором физкультуры в спортобществе «Строитель Востока».
В 1941 году за месяц до начала Великой Отечественной войны Китаев был повторно призван в армию. Война застала его в пути к Великим Лукам, на станции Кунья. Он служил связным штаба 317-го отдельного линейного батальона 22-й армии.
В одном из ожесточенных сражении в июле 1942 года их часть попала в окружение. После долгих боев и скитаний бойцы и командиры остались без боеприпасов и продовольствия. Тогда было решено пробиваться к своим мелкими группами, одну из которых возглавил Георгий Китаев. Часть бойцов прорвались, а самому Георгию не удалось – попал в плен.
Судьба бросала солдата из одного концлагеря в другой. Но, ни голод, ни изнурительный труд, ни издевательства фашистов не сломили волю патриота.
В 1943 году Китаев попал во Францию на побережье Атлантического океана, в город Ландерно. Вместе с другими военнопленными – русскими, поляками, чехами, французами – его направили на строительные работы. Здесь он познакомился с французской девушкой Августиной Трегер, которая в лагере помогала пленным в освоении французского языка. Георгию удалось связаться с партизанами. С этого момента началось его участие в движении Французского Сопротивления. Вскоре с фашистского склада стали пропадать боеприпасы, их прятали в пустые бочки, в которых отец Августины Трегер возил воду для столовой лагеря.
В июне 1944 года был подготовлен массовый побег. Когда большую колонну пленных перегоняли в другой лагерь, по сигналу Китаева они напали на конвоиров, перебили их, захватили обоз с оружием и продовольствием. Более двухсот человек привёл Китаев в партизанский отряд и до Победы воевал во Франции.
За мужество и самоотверженность в боях при освобождении городов Поспадер, Ланильдю, Аржентан, Ланривуаре, Портсаль, Пуант де Гаршин, Георгий Китаев награждён Боевым крестом с серебряной звездой и другими орденами и медалями Франции.
После возращения на родину Китаева обвинили в государственной измене и отправили в исправительно-трудовой лагерь на 5 лет на Колыму. Был реабилитирован в 1956-м году.
После освобождения осваивал месторождения кыштымских пьезокварцев. Был начальником Уфалейской партии располагавшейся в посёлке Слюдорудник (1957–1958). Осенью 1958-го года Георгий Григорьевич попал снова под подозрение КГБ (Комитет государственной безопасности CCCP) и выслан из Кыштыма из-за соображений секретности, поскольку Кыштым находился по соседству с секретным атомным предприятием (ныне Федеральное Государственное Унитарное Предприятие «Производственное Объединение «МАЯК»). Работал на Северном Урале в Тюменских краях в составе Средне – Уральской Экспедиции № 101.
В 60-е годы прошлого века во Франции стали интересоваться судьбой своего героя Георгия Китаева. После запроса французских властей Китаева срочно нашли и вернули в Свердловск, дали работу и квартиру. В Свердловске Китаев работал аппаратчиком завода пластмассовых изделий.
Георгий Китаев с детства увлекался лыжным спортом.
После выхода на пенсию он вернулся в Кыштым. В 1983 году, он стал чемпионом Челябинской области среди ветеранов спорта. Имел звание и знак «Ветеран спорта РСФСР».
Умер 25 мая 1997 года в г. Кыштыме. Похоронен на кладбище в г. Кыштыме.
Награды:
1. Орден Отечественной войны I степени.
2. Орден Военный крест с серебряной звездой. (Croix de Guerre) Франция.
3. Орден. Военный крест. Франция.
4. Почётный крест «Комбатан волонтёр». Франция.
Медали:
1. Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
2. Медаль «За доблестный труд (За воинскую доблесть). В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина»
3. Юбилейная медаль «Двадцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941 – 1945 гг.»
4. Юбилейная медаль «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
5. Юбилейная медаль «Сорок лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
6. Юбилейная медаль «50 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
7. Юбилейная медаль «50 лет Вооружённых Сил СССР»
8. Юбилейная медаль «60 лет Вооружённых Сил СССР»
9. Юбилейная медаль «70 лет Вооружённых Сил СССР»
10. Ветеран труда.
Знаки:
1. Отличник Социалистического соревнования РСФСР.
2. 50 лет в лыжном спорте.
3. Мастер спорта СССР по лыжным гонкам 1938 год.
4. Знак участника Французского Сопротивления 1995 год Франция.

Источник: Кыштымский историко-революционный музей

"Мой отец действительно принимал активное участие в расследовании этого события. Я тогда был подростком, но помню, что когда он вернулся с поисков, то практически ничего не рассказывал (глухо упоминались какие-то ракетные испытания на Приполярном Урале). По-видимому, с него взяли подписку о неразглашении. Весь семейный архив (в том числе и многочисленные альпинистские фотографии) были переданы в Екатеринбургскую Федерацию альпинизма. Старший брат отца в этих делах никакого участия не принимал".

пос. Полярный , «106-й километр» ж/д Чум – Лабытнанги

ШТЕЙН (ХУДЕНСКИЙ) Юрий Константинович (1931-2016) - в 1959 во время поисков группы Дятлова находился в Харькове. По его словам (подтверждений нет) в 1959 дозиметрическая группа УПИ (Ткачев, Кикоин) с прибором разработки Штейна ездила на перевал; по его словам Распопин был свидетелем внутреннего расследования деятельности физтеха УПИ сотрудниками КГБ из Москвы после гибели группы Дятлова.

1. "Насколько я могу припомнить, отец брал с собой какое-то оборудование, тем более, что радиационная физика была одной из его специальностей. К сожалению, никакой детальной информацией о том, что это был за прибор, я не располагаю. Мне в то время было 14 лет, так что моего тогдашнего образования не хватило бы на то, чтобы задать правильный вопрос отцу.
Кроме того, он был связан подпиской о неразглашении, и никакой информацией с родственниками не делился.

Изучением радиации на месте гибели туристов занимался известный физик Абрам Константинович Кикоин. Ныне покойный. Он же руководитель альпинистской секции в УПИ, преподаватель физики, кандидат наук. Кикоин прилетел туда с новейшим по тем временам радиометром, разработанным Юрием Штейном, также выпускником УПИ. Этот радиометр хотя и был довольно громоздким, но считался очень удачным. Его применяли в 1957 году для замеров радиации на месте известной аварии на челябинском «Маяке».

Чем была вызвана необходимость замера радиации, я не знаю. Но, насколько мне известно, Кикоин работал там с радиометром по своей личной инициативе. Наверное, поэтому данный факт не отражен в уголовном деле. На самом перевале Кикоин опять же, насколько известно мне, опасной радиации не обнаружил. Однако проверка одежды туриста Юрия Кривонищенко показала повышенный фон. Кикоин тогда пришел к выводу, что эта радиация на одежде могла быть привезенной откуда-то. Возможно, с того самого завода «Маяк», на котором работал Кривонищенко. Но более подробно по радиации на перевале вам может ответить конструктор радиометра Юрий Штейн, ныне живущий в Екатеринбурге. Он также занимался тогда этим расследованием.

[size=12]ХУДЕНСКИЙ ЮРИЙ КОНСТАНТИНОВИЧ
АССИСТЕНТ, ИНЖЕНЕР
СТАРШИЙ ПРЕПОДАВАТЕЛЬ
КАФЕДРЫ №24
...
К тому времени (1958 год) я уже покинул пределы Урала. Это было связано с существенным изменением состояния моего здоровья после работы начальником дозиметрической службы УПИ, где меня сменили последовательно Александр Витюков и Вадим Ткачев.

Пишу я эти строки в госпитале инвалидов войн, где лежу со своим давним диагнозом, который периодически навещает меня - анемия, или нынешний «косовский синдром».

С Ткачевым В.В. мы периодически выезжали на помощь органам в сборе образцов радиоактивной рыбы, вылавливаемой любителями в зоне ВУРС. Тогда наша дозслужба выступала в жанре экологического карательного органа.

Так, например, мы подвигли ректора УПИ оштрафовать декана ФтФ Е.И. Крылова за хранение в рабочем столе образцов тюямунита - урановой обманки и ториевого концентрата - монацита.

Помощь органам мы оказывали постоянно при розысках потерянных каротажных нейтронных и гамма-источников, гамма-источников для дефектоскопии котлов на электростанциях и промышленных объектах в котельных.

В тот период не было Сергея Шойгу и его МЧС. Мы постоянно были связаны с начальником радиационного отдела СЭС области Трегером и другими ответственными лицами.

Распопин Сергей Павлович

(7 июля 1922 года, пос. Нартас Вятской губернии — 10 января 2014 года)

Окончил Уральский политехнический институт (1950), инженер-физик. Доктор технических наук (1970), профессор (1971). Участник Великой Отечественной войны.

С. П. Распопин родился 7 июля 1922 года в семье сельских учителей в Вятской губернии. В 1939 году после окончания Ирбитской средней школы поступил на металлургический факультет Уральского индустриального института им. С. М. Кирова. С 1941 по 1947 гг. Сергей Павлович служил в РККА. Участвовал в боях Великой Отечественной войны на Воронежском, Юго-Западном, 1-ом, 3-ем и 4-ом Украинских фронтах в составе 61-ой Гвардейской славянской краснознаменной стрелковой дивизии, 60-ой, 40-ой, 5-ой танковой и 3-ей Гвардейской Армий. Командовал взводом и ротой автоматчиков, стрелковым батальоном. Был четырежды ранен. Закончил войну в Праге в звании гвардии-капитана.

В 1947 году после демобилизации Сергей Павлович вернулся на 3-й курс металлургического факультета, а в 1949-м был переведен на 5-й курс вновь организованного физико-технического факультета, который он окончил в декабре 1950 года. В 1954-м окончил аспирантуру и успешно защитил кандидатскую диссертацию, а в 1969-м — докторскую.

С 1950 года — в УПИ: аспирант, старший преподаватель, доцент, профессор, в 1962-1992 гг. — заведующий кафедрой «Редкие металлы»,

С 1950 года Сергей Павлович работал на кафедре редких металлов, которую он возглавлял в течение 30 лет (1962–1992 гг.), в 1959-1962 гг. — декан физико-технического факультета.

Распопин Александр Сергеевич 1946 года рождения

кандидат физико-математических наук, доцент Распопин Александр Сергеевич
Институт теплофизики УрО РАН, г. Екатеринбург

С приходом на кафедру А.С. Распопина, к.ф.м.н., выпускника физтеха, нам отдали лабораторию по физической электронике. Ему пришлось все работы переделывать, ставить новое оборудование и современные приборы. Александр Сергеевич сделал это все качественно, красиво. Я не видел за всю свою жизнь более добросовестного человека. Много лет он работал зам. декана физического факультета и очень качественно читал все курсы, от специальных курсов до общих. С его приходом началось интенсивное оснащение научных установок современными методиками регистрации и диагностики.

В октябре 1955 года Ю. К. Худенский был зачислен на должность инженера-исследователя кафедры № 24 (экспериментальная физика). В декабре 1955 года он был переведен на преподавательскую должность, на должность ассистента кафедры № 24, а новый 1956 год встретил уже в должности старшего преподавателя той же кафедры. Вся педагогическая деятельность старшего преподавателя Ю. К. Худенского проходила на кафедре экспериментальной физики. Она продолжалась не более четырех лет, была яркой, насыщенной и весьма результативной, однако в 1959 году по состоянию здоровья он уехал на лечение в Харьков.

Ему было поручено чтение курсов «Электроника ядерных физических установок», «Дозиметрия» и «Радиометрия ядерных излучений», а также руководство курсовым проектированием студентов 4 и 5 курсов и дипломным проектированием студентов 6 курса. Он руководил преддипломной практикой студентов в Институте геофизики и Институте физики металлов УФАН, в Институте атомной энергии им. И. В. Курчатова, Институте проблем теорфизики имени Л. Д. Ландау и в ФИАН имени П. Н. Лебедева. Юрий Константинович руководил производственной практикой студентов на ряде базовых предприятий, таких как Новосибирский завод № 92, Электростальский металлургический завод, Пензенский завод счетно-аналитических машин.

В 1956 – 57 годах руководимая им группа дипломников кафедры № 24 в составе Владимира Уткина, Игоря Ребрина, Ивана Нагибина, Евгения Панкова и Виктора Жунтова за время курсового, преддипломного проектирования и выполнения дипломных проектов изготовила действующую установку 64- и 128-канального сцинтилляционного гамма-спектрометра. Эта работа была в 1958 году награждена золотыми медалями на конкурсе студенческих дипломных работ (проектов) Министерства высшего и среднего образования СССР. По итогам этой успешной деятельности Юрий Константинович опубликовал в мае 1958 года в журнале «Высшая школа» статью «За комплексное и реальное проектирование». После того, как молодые специалисты Ю. Н. Ребрин и В. И. Уткин продолжили работу в ИГФ УрО РАН, данное направление во многом определило развитие поисковой ядерной геофизики в СССР, а В. И. Уткин спустя годы стал директором ИГФ УрО РАН.

В начале 1957 года Ю. К. Худенский, оставаясь на должности старшего преподавателя кафедры № 24, был назначен по совместительству на должность начальника дозиметрической службы (дозслужбы) УПИ имени С. М. Кирова. В течение 1957 года сотрудники дозслужбы исследовали технические характеристики сцинтилляционных приборов: радиометров, дозиметров и спектрометров гамма-излучения, изготовленных собственными руками в рамках служебной деятельности.

Организации работы дозслужбы уделялось большое внимание со стороны руководства института. Ей был выделен целый ряд помещений на 4-м этаже физтеха. В этих помещениях были оборудованы радиохимическая лаборатория для определения содержания различных изотопов в биологических материалах, в тканях растений и животных, а также химическая лаборатория по определению неактивных ионов металлов в осадках, проточных и сточных водах. Лаборатории были оборудованы манипуляторами для работы с радиоактивными веществами, которые позволяли изготавливать эталонные образцы для радиохимических исследований. В специальных вытяжных шкафах стояли муфельные печи, которые позволяли переводить биологические образцы в золу и улавливать загрязненные жировые и летучие продукты при сожжении проб.

Лаборатории были снабжены установками для получения сверхчистой воды вплоть до радиохимической степени очистки с использованием соответствующих сорбентов. В лаборатории работали старшие преподаватели: Дариенко Евгений Петрович, Штольц Альберт Константинович, инженер Пушкина Лидия Николаевна и учебный мастер Меркурьев Игорь Иванович. Для руководства работами в области радиохимии привлекалась к.х.н. Кира Всеволодовна Каковская. Дозслужба работала в тесном контакте с облСЭС и ее руководителем С. И. Трейгером Взаимодействие с органами КГБ, МВД и др. осуществлял старший инженер Вадим Васильевич Ткачев – первый заместитель Ю. К. Худенского.

Работники дозиметрической службы постоянно выполняли работы по радиационному мониторингу местности, по обнаружению забытых и утерянных источников излучения, выезжали на аварии, связанные с разливом и рассыпанием радиоактивных веществ. К моменту катастрофы в ноябре 1957 года на комбинате «Маяк» дозслужба УПИ имени С. М. Кирова была одной из самых оснащенных лабораторий данного направления. Именно она осуществила экспедицию по определению западной границы восточно-уральского радиоактивного следа (ВУРС) в районе Березового Увала около Верхней Сысерти, озера Багаряк и берегов реки Синара до ее впадения в реку Исеть у города Каменск-Уральский.

Еще в начале 50-х годов Ю. К. Худенский начал устанавливать контакты с медиками. Так уже в 1953 и 1954 учебных годах студенты-экспериментаторы 4-х и 5-х курсов физтеха руководитель группы Л. Н. Новиков и Ю. К. Худенский осуществили внедрение сцинтилляционной установки в медицинскую практику для локализации опухолей головного мозга человека в свердловском госпитале инвалидов ВОВ. Общее руководство работой со стороны медиков осуществлял профессор Давид Григорьевич Шефер – зав. кафедрой нейрохирургии мединститута. Клиническое руководство работой осуществляла доктор Ангелина Николаевна Ильницкая, ей помогал врач Семен Исаакович Спектор. Эта медицинская группа обратила внимание на состояние здоровья Ю. К. Худенского, связанное с обострением вегето-сосудистой дистонии под влиянием облучения. Д. Г. Шефер обратился к профессору Евгению Васильевичу Пальмову (которому подчинялась дозслужба УПИ) и предложил направить его на обследование и лечение в Харьковский институт медицинской рентгенологии, куда Ю. К. Худенский уехал в 1959 году. Но он еще вернется на Урал…

Ханс Ассманн (9 декабря 1923 - 19 июня 1998 в Дандерид больница в Швеции ) был немцем , который иммигрировал в Финляндию , а еще позже в Швецию . Якобы он был шпионом КГБ . Известен факт, что он жил в Финляндии в 1950-1960-х годах.
Бывший офицер полиции, редактор утверждает, что Ассманн позвонил ему в декабре 1997 года и попросил прийти и послушать историю его жизни. По словам Палоаро, Ассманн сказал ему, что он служил в войсках СС , а также в качестве охранника в Освенциме во время Второй мировой войны . Он разочаровался в нацизме после того, как влюбился в еврейскую девушку. Когда родство выяснилось, его отправили на Восточный фронт . Его схватили Советы и отправили в лагерь. Там он решил стать шпионом.
Ассманн также был связан с убийствами на озере Бодом в качестве потенциального подозреваемого. По данным финской полиции, у него было алиби.

Уроженец Германии, Ассман имел очень интересную биографию и вполне мог быть искомым убийцей. Во время Великой Отечественной войны он служил надзирателем в польском концлагере Освенцим. Впрочем, вся эта информация известна только с его слов, официальных документов не осталось.
По рассказам Ассмана, в лагере он подсел на наркотики и алкоголь — иначе просто с ума сошёл бы! Там же он полюбил еврейскую девушку из заключённых, они мечтали о побеге. Но девушку вскоре убили на его глазах, и в тот день в нем что-то сломалось.
В начале 1945 года Ассман попал в плен к советским войскам, освободившим Польшу от фашистов, трижды пытался бежать из плена и в начале декабря 1949 года был репатриирован во Франкфурт-на-Одере.
Официально он получил финское гражданство в 1959 году, но в страну приехал намного раньше. Летом 1952 года он уже находился в Финляндии — якобы Олимпийские игры приехал посмотреть. Но вскоре вернулся в Германию, о чем говорят официальные документы. В 1953 году Ассман женился на гражданке Финляндии Виено Тапио и проживал уже с ней в Суоми.